СВЯТАЯ ГОРА АФОН
Скудные сведения, идущие из глубины седой старины, говорят, что эта святая в православном христианском мире Гора пользовалась известностью и религиозным уважением еще в древнейшие времена.
В древней Греции она была известна под названием Аполлониады. Так наименовалась она по храму Аполлона, который был воздвигнут там. Сюда стекались почитатели этого языческого бога, чтобы получить здесь прорицание о своих житейских делах. Ближе к христианской эре эта гора называлась Афос или Афон по имени языческого прорицателя. Главный населенный центр — Карея — известен был в Греции под именем Пентаполя или Пятиградия. Здесь будто имел трехдневный отдых во время военных походов Александр Македонский.
Начало христианского заселения Св. Горы также овеяно таким благочестивым преданием.
Вскоре после Вознесения Господа нашего Иисуса Христа на небеса апостолы вместе с Пречистою Матерью Божией бросили жребий, кому куда идти с проповедью Евангелия. На долю Божией Матери выпала Иверия, или Грузия. Однако явившийся ангел Господень возвестил Ей, что Иверия будет просвещена христианством позднее, а Ей Сам Бог укажет удел для благовестия.
Епископ Кипрский Лазарь, друг Господень, воскрешенный Им на четвертый день по смерти, очень хотел увидеться с Пресвятой Богородицей, но не мог отправиться в Иерусалим по случаю бывших там гонений на христиан. Он просил Ее прибыть к нему на о. Кипр. Матерь Божия села на присланный за Нею Лазарем корабль. Однако поднявшийся на пути противный ветер пригнал корабль к Афонской горе.
Здесь Матерь Божия и сопровождавшие Ее св. мужи проповедывали Сына Божия, во плоти пришедшего. Многие уверовали и крестились. Матерь Божия, оставив на Афоне одного из мужей апостольских, удалилась на о. Кипр. Перед отплытием с Афона Она сказала: «Сие место буди Мне в жребий, данный Мне от Сына и Бога Моего. Благодать Божия да пребудет на месте сем и на пребывающих зде с верою и благоговением и сохраняющих заповеди Сына и Бога Моего; потребная же к житию на земле благая будут им, с малым трудом изобильна, и жизнь небесная им уготовится, и не оскудеет милость Сына Моего от места сего до скончания века; Аз же буду заступница месту сему и Богу о нем теплая ходатаица».
Скудность исторических данных не позволяет с достоверностью установить население Афона до. VII в. В конце этого века (670 г.) византийский император Константин IV Погонат предоставил Св. Гору в исключительное ведение монахов: лицам гражданского состояния воспрещено было селиться на Афоне. Одни монахи жили в общежительных монастырях, другие пребывали отшельниками. Все они управлялись протом и его советом.
VIII и IX века для Афона были временем роста насельников монастырей. Гонимые еретиками-иконоборцами, православные иноки столицы направляются на Св. Гору. Сюда стекались люди из всех православных стран: греки, грузины, армяне, болгары, сербы, итальянцы, валахи и сирийцы. Афон становится центром православного монашества, средоточием чистого христианского учения.
Византийские императоры оказывали особое покровительство Афону, предоставив насельникам монастырей свободу управления под верховным покровительством византийских царей.
В церковном отношении Афон находился в юрисдикции Вселенского Патриарха, который имел только духовный надзор за Афоном. Во внутренних церковно-административных делах Афон был независим от вмешательства патриаршей власти.
Государственными актами византийские императоры освободили Св. Гору от налогов и таможенных сборов, взимаемых с товаров и материалов, ввозимых туда.
К X столетию относится основание грузинского Иверского монастыря, который потом пользовался заслуженной славой. К этому же времени возникает болгарский Зограф.
В XI столетии на Св. Горе поселяются русские иноки. По дошедшим известиям из XI столетия здесь основывается русская обитель «Святыя Богородицы-Ксилургу». К этому времени относится расцвет монашества на Афоне. Сюда направляются из всех православных стран ищущие иноческих подвигов и с истинно христианской любовью принимаются здесь.
В XII столетии сербы воздвигают здесь большую обитель — Хиландарь. Основываются и растут православные, албанские, влахийские, итальянские и сирийские монастыри.
Основными насельниками Афона были греки. Но уже ко времени просвещения Руси христианством на Афоне оседали славяне, в том числе русские паломники. Здесь подвизался и начинатель русского монашества преп. Антоний Печерский.
Основание монастыря св. великомученика Пантелеймона относится ко временам св. Владимира и его сына Ярослава [1].
Сначала этот древнейший русский монастырь находился на месте теперешнего скита Богородичного, который назывался Ксилургу. Однако малые размеры монастыря не могли вместить постепенно увеличивающееся количество братии.
Многие монахи переселились в «нагорный», или старый, Русик.
В начале XVIII столетия произошло третье переселение русских монахов на место теперешнего Пантелеймоновского монастыря на берегу моря.
Еще в 1169 г. монастырь св. Пантелеймона («Россикан»), как населенный русскими монахами, греками был признан русским достоянием. Впоследствии в Москве у Никольских ворот была открыта часовня св. Пантелеймона. Доходы от молебствий в этой часовне и от щедрых пожертвований, вносимых в эту часовню, главным образом и были источником средств существования Пантелеймонова монастыря.
Афон с его многонациональным монашеством жил особенной жизнью. Здесь не было ни национальной розни, ни стремления одной народности подчинить себе другую. Вся жизнь монахов была далека от политической мирской борьбы. Здесь все было подчинено одной высокой цели — спасению души посредством молитвы, созерцания, труда и духовных подвигов. Эти цели и идеи всеправославного монашеского центра неоднократно подчеркивались крупнейшими политическими деятелями славянских народов.
Монастырь Хиландарь, в котором преобладающее число братии было из русских, взял в 1571 г. Московский царь Иоанн IV под свое покровительство, как «единоплеменный».
Хиландарские монахи использовали это. обстоятельство и выпросили себе в Москве, в Китай-городе, подворье. Жалованая грамота Грозного была подтверждена позднее царями Федором Ивановичем, Борисом Годуновым и Алексеем Михайловичем. С конца XVII в. Хиландарский монастырь стал получать от русского правительства ежегодную денежную субсидию.
Турки, завоевав Афон в 1430 г. и владея им до 1912 г., в течение нескольких веков, не внесли радикального изменения в его внутреннюю жизнь. Его зависимость от Оттоманской империи была незначительной. Афон ежегодно платил дань турецкому правительству. Автономия Афона оставалась неприкосновенной.
Организация монашеской жизни сложилась так. Монастыри разделялись на общежительные и необщежительные. Им подчинялись скиты с отшельническим уставом и скиты с общежительным уставом.
Кроме того, в подчинении монастырей находились келлии — это целый дом с церковью, населенный несколькими братиями с своим хозяйством.
Внутренняя жизнь почти не менялась. В XVII столетии окончательно отлилась система управления. Двадцать главных монастырей посылали своих представителей (антипросопы) в центральное управление — собрание старцев и игуменов, которое с начала XIX столетия стало именоваться св. Киномом или Протатом. Эти двадцать монастырей образовали как бы двадцать «кантонов», причем каждый из них имел свою определенную территорию со включением относящихся к монастырю скитов и келлий.
Монастыри в течение многовековой истории нередко меняли свой национальный облик. В XVI в. половина всех монастырей принадлежала славянам.
Администрация Афона руководствовалась общеафонскими уставами, которые вырабатывались и изменялись при участии представителей светской власти и Вселенского патриархата. Самый древний из этих уставов относится к 972 г.
Численность населения Афона колебалась в зависимости от политических событий в православных странах и Турции. В XII в. она доходила до нескольких тысяч человек, в среднем эти колебания были между 3 и 10 тысячами.
В XVIII в., особенно во второй его половине, число русских монастырей уменьшилось. В 1740 г. Пантелеймоновский монастырь был захвачен греками, которые оставались в нем хозяевами до 1839 г. Это объясняется частыми войнами между Россией и Турцией, во время которых въезд для русских на Афон был затруднен.
Конец XVIII в. на Ближнем Востоке ознаменовался активной дипломатической деятельностью, имевшей целью защиту интересов православных христиан, живущих в Турции. Кучук-Кайнаржийский мирный договор 1774 г. показал, что Россия твердо решила защищать православное население в Турции.
В таком покровительстве особенно нуждался Афон. Во время греческого восстания против турок некоторые монахи приняли участие в этом восстании. Турки ответили страшными репрессиями. Монахи были терроризованы. Многие разбежались.
Россия вмешалась в это дело. Война России с Турцией окончилась Адрианопольским миром (1829 г.). По условиям этого мира русским разрешался беспрепятственный доступ на Св. Гору. Они могли свободно поступать в число братии в монастырях.
На Афон устремился поток русских. Монастыри увеличивались по количеству населения. В связи с притоком пожертвований из России их материальное положение значительно улучшилось. Духовное состояние иноков стало гораздо выше.
В 1839 г. Пантелеймоновский монастырь опять населяется русскими. Сюда они вернулись по приглашению самих греков. В 1875 г. он объявляется русским, несмотря на противодействие некоторых греков-шовинистов, которые видели в русских нежелательных «пришельцев». Они были против предоставления им прав наравне с греками.
Андреевский скит возник на территории греческого монастыря Ватопеда и состоял в зависимости от греков. В 1841 г. в нем поселились русские иноки. К этому времени относится возникновение русских келлий на территории разных других афонских монастырей.
Добровольные пожертвования, шедшие из России, помогали русским афонским монастырям обстроиться и широко развить свою просветительную деятельность в России присылкой сюда книг и журналов религиозно-нравственного содержания.
Русские монастыри, особенно Пантелеймоновский, оказывали свое культурное влияние на Балканах и на всем Ближнем Востоке. Численно возрастая, русские афонские монастыри достигают 4 тысяч монашествующих, в том числе в Пантелеймоновском — 1800 чел., в Андреевском скиту — 600 чел., в Ильинском скиту — 400 чел.
В византийский период греки на Афоне не проявляли недружелюбных отношений к православным других национальностей. Это объясняется сознанием необходимости непоколебимого единства вселенского Православия. Правда, и тогда начала проявляться некоторого рода враждебность к грузинам. Греки вели борьбу за захват Иверского монастыря (основан в X в.), этого центра религиозного просвещения Грузии. В XVI в. эта борьба окончилась занятием этого монастыря греками, так что грузинам пришлось жить вне стен своей родной обители.
XIX в. проходит для Афона под знаком вражды греков с другими национальностями. Развитие крайне националистических тенденций среди греков («Великая идея») вело к ослаблению основного значения Афона, как средоточия монашества всех православных народов. Греческие шовинисты и афинские политики стремились сделать Афон греческим. Крайне националистические устремления своим острием направлены были главным образом против русских. И это несмотря на то, что самые обильные материальные средства направлялись из России, и что русская дипломатия не раз спасала Афон от грозящей страшной опасности.
Россия стремилась оградить интересы русского монашества на Афоне широкими мерами в международном масштабе. Первый такой энергичный шаг был сделан после Русско-Турецкой войны 1877—1878 гг. В Сан-Стефанский договор, по настоянию России, была внесена ст. 22, гласящая: «Монахи Афона русского происхождения будут сохранять свои владения и прежние преимущества и будут пользоваться в трех принадлежащих им обителях теми же правами и преимуществами, коими пользуются другие религиозные учреждения и монастыри Афона».
Сан-Стефанский договор был заменен Берлинским трактатом от 1/13 июля 1878 г., который был заключен между Россией, Германией, Австрией, Венгрией, Францией, Великобританией, Италией и Турцией. 2-я статья Сан-Стефанского договора, по настоянию Англии, была заменена новой, носящей более общий характер. Гарантии свободы, предоставленные 22-й статьей Сан-Стефанского договора, теперь распространяются на монастыри и других национальностей, обитающих на Афоне. 62-я статья Берлинского трактата говорит: «Монахи Афона, какова бы ни была страна их происхождения, сохраняют свои владения и прежние преимущества и будут пользоваться без всякого исключения полным равенством прав и преимуществ».
Однако враждебные отношения греков к русским не прекращались. В следующем, 1879 г. греческие афонские монастыри заключили между собою секретное соглашение, по которому обязывались всячески препятствовать открытию новых русских монастырей, и запрещалась продажа келлий русским.
Последние годы турецкого владычества на Афоне ознаменовались установлением нового организационного управления (так называемого Канонизма). Этот акт был выработан большинством греческих монастырей в св. Киноте и утвержден Вселенским Патриархом в 1912 г. Это Положение установило управление 20 монастырей. Правда, наши монастыри не признали для себя обязательным этот Канонизм.
Из вышеуказанных 20-ти монастырей 17 были греческими, 1 сербский (Хиландарь), 1 болгарский (Зограф) и 1 русский (св. Пантелеймона). Кроме больших двадцати монастырей на Афоне имеется много келлий и скитов, которые населены славянами. До первой мировой войны там насчитывалось русских 5 скитов и 66 келлий. Скромное название последних не отвечало численности их населения. Многие из них являлись настоящими монастырями, имеющими большее количество монахов, чем многие греческие монастыри. Большинство оставалось все-таки за греками, хотя численность населения была в другой пропорции. Монахов-греков было 4000, русских 4000, болгар — 600, румын — 600, сербов — 50 и грузин — 40 человек. 174 ст. «Канонизма» устанавливала турецкое подданство за всеми монахами, населяющими Афон.
Однако правовое положение славянских и русских монастырей было иное, сравнительно с тем, каким пользовались греки. И в «парламенте» — протате и в «правительстве» — епистасии членами состоят только представители монастырей. Скиты и келлии не имеют ни своей земли, ни своих представителей в центральном Афонском управлении. Они находятся всецело в подчинении тех монастырей, на территории которых они расположены.
Центральное управление состоит из одинакового числа представителей от монастырей. А так как большинство монастырей греческие, то за греками и остается полная гегемония. В списке монастырей славянские занимают дальние места: сербский Хиландарь занимает четвертое место, болгарский Зограф — девятое, а самый многолюдный из афонских монастырей — русский св. Пантелеймона — предпоследнее, девятнадцатое, место. По Положению председателем «епистасии» может быть только представитель пяти первых монастырей. Таким образом, председателем «правительства» никогда не может быть ни болгарский, ни русский представитель.
Время владения Афоном турками нужно признать благоприятным для Афона, способствующим для процветания тамошних монастырей. Главными положительными условиями были свободный доступ на Афон и право селиться на нем всем православным христианам. Интересы различных национальностей находились под надежной дипломатической защитой христианских правительств.
62-я статья Берлинского трактата поставила Афон под международную защиту. Негреческое население всегда могло прибегнуть к отстаиванию своих интересов при помощи своих стран. Хотя турки и обязали всех насельников Афона принять турецкое подданство, однако не все русские подчинялись этому требованию, а русская дипломатия всегда приходила на помощь, если соотечественникам грозили турецкие репрессии. Несмотря на ограничения, монастыри славян и русских пользовались автономным управлением. Хотя в протате и епистасии было греческое большинство и явно царило греческое преимущество, однако там решались только важнейшие вопросы. Обычная жизнь текла в рамках тех уставов, которыми руководствовался каждый монастырь. Таким образом, греческая гегемония ощущалась не столь существенно. Сербский монастырь Хиландарь всецело руководствовался уставом, составленным еще св. Саввой. Вражда греков умерялась большими пожертвованиями, идущими из негреческих православных стран, и доходами от имений, принадлежавших грекам в славянских землях.
Положение русского и славянских монастырей резко изменилось с переходом власти над Афоном к грекам.
После первой Балканской войны Греция оккупировала 2/15 ноября 1912 г. Афон, хотя там турецких войск не было. Русские монахи не подчинились этому захвату греков. Русское правительство не признало этой оккупации. Наши монахи в гражданском отношении подчинялись русскому Посольству в Константинополе.
Летом 1913 г. греческий отряд занял монастырь св. Пантелеймона. Русское правительство потребовало вывода греческих войск из монастыря. Требование было удовлетворено. Когда греки захватили пароход, принадлежащий Пантелеймоновскому монастырю, для перевозки болгарских военнопленных, опять представители русского Посольства в Константинополе потребовали освобождения парохода, что и было выполнено греками.
На Лондонской мирной Конференции в 1913 г. поднят, был вопрос о политическом положении Афона. Россия предложила проект, по которому Афону предоставляется право автономной Республики, находящейся под протекторатом, или кондоминиумом, тех стран, где православное население составляет большинство.
Балканские страны: Греция, Болгария, Сербия и Черногория, а также Турция, считая, что они одни не могут решить вопрос о политическом устройстве Афона, передали его на рассмотрение великих держав, о чем гласит 5-я ст. Лондонского договора от 17/30 мая 1913 г.: «Его Величество Султан Турецкий и их Величества (балканские) Государь и союзники заявляют, что они уполномачивают Его Величество императора Германии, Его Величество императора Австрии, Господина Президента Французской Республики, Его Величество Короля Великобритании, Его Величество Короля Италии и Его Величество императора России, чтобы они определили положение всех турецких островов на Эгейском море, полуострова Афона, кроме острова Крита».
Великие державы, считаясь с особой заинтересованностью России в положении Афона, склонились к принятию русского проекта и объявлению Афона независимой и нейтральной автономной областью, которая находится под покровительством православных государств. Это было проведено на Лондонской конференции послов 11 августа 1913 г. Об этом говорится в протоколах Британского министерства иностранных дел: «Вопрос о международном положении Афона не был окончательно разрешен на заседании. Все же соглашение было достигнуто по нижеследующим пунктам: Афон будет пользоваться независимой и нейтральной автономией. Совет (Протат или Кинот), состоящий из 20 представителей 20 монастырей, между которыми распределены все земли Афонского полуострова, будет заведовать, согласно вековым обычаям, управлением Св. Горы. Этот Совет будет располагать полицейской силой для охранения порядка и общественной безопасности, будет иметь право полицейского надзора над берегами при помощи легких судов. Число этих судов не должно превышать двух. Воспрещается военным судам всех стран стационировать и останавливаться в водах полуострова, за исключением крайней необходимости».
На этом же заседании обсуждались, хотя и не достигнуто было соглашение, вопросы о том, что нейтральная и независимая автономия Афона будет находиться под покровительством православных держав и что будет выработан статут Св. Горы.
Греция при деятельном участии монахов греческих монастырей начала интриги и агитацию за присоединение Афона к Греческому королевству. Против русского проекта выступили греческие монахи, которые посылали несколько меморандумов и телеграмм, опубликованных в журналах по международному праву. В одном из таких меморандумов говорится, что Афон уже три тысячи лет является греческой территорией, что светские люди не имели права вмешиваться в дела монашеские, что население Афона желает, оставаться греческим. В телеграмме от 11 февраля 1913 г. представители 17 монастырей заявляют, что русский проект противоречит канонам (которые изданы были задолго до появления монастырей на Афоне), что он идет вразрез с афонским уставом, что он игнорирует хрисовулы византийских императоров. Греки-монахи хотели убедить в том, что они выступают за свободу Афона. На самом деле они агитировали за полную эллинизацию Св. Горы.
Негреческое население Афона заняло в этой борьбе нейтральную позицию. Только русские келлиоты изложили в своем меморандуме доказательства необоснованности греческих притязаний.
Это было поводом к новому резкому выступлению греков. В своем меморандуме от 8 сентября 1913 г. они заявляют, что русские келлиоты не имеют права посылать меморандума, что это противно канонам, что за это они должны получить наказание лишением чина и отлучением. Прикрываясь только монашеством, греки открыли явную агитацию за чисто светские притязания Греческого королевства и его оккупацию Афона. В меморандуме они пишут, что геройские греческие войска 12 ноября 1912 г. оккупировали Афон (хотя на нем не было неприятельских войск), что Афон принадлежит. Греции по праву войны, как будто оккупация равносильна аннексии. Выдвигали греческие монахи и другие доводы, говорящие о их шовинизме и лицемерии. Кондоминиум, по их мнению, нарушает суверенитет Греции, как будто власть Греции над Афоном является делом решенным. Они говорили, что режим кондоминиума поведет к борьбе между собою держав, участвующих в нем. Они простерли заботу и о других державах, утверждая, что кондоминиум нарушает права Австрии, Англии и Турции. Выставлялся против проекта и тот мотив, что осуществление проекта поведет к тому, что политическая власть на Афоне будет в руках более консервативных и менее прогрессивных правительств, чем Греция. Договорились до того, что кондоминиум поведет к нарушению Афонского устава, за которым стоит уже тысячелетняя практика. Последнее утверждение было ложно, так как этот устав в 1913 г. не имел двухсотлетней давности, а в 1927 г. сами греки заменили его новым. Единственное правильное решение о политическом управлении Афоном — это передача его в полное, владение Греции, что авторы меморандума доказывают грубо подтасованной статистикой.
Славянские монастыри не только не поддержали русских келлиотов, а, напротив, представители Зографа и Пантелеймона в июле 1913 г. в Киноте выступили против них. Русские монахи и русская дипломатия не предпринимали решительных шагов против греков-монахов и потому, что в это время они заняты были делами, связанными с имябожнической ересью.
Бухарестская Конференция 26 августа 1913 г. вынесла решение о размежевании границ между Грецией и Болгарией, по которому Афон был отдан Греции.
Началась первая мировая война. Великим державам было не до Афона. Решения Лондонской Конференции для России, однако, оставались руководящим документом. Вое решения, принятые после Лондонской Конференции, состоялись без участия России, и она их не признавала.
После окончания первой мировой войны западные державы отгородились от России. Они отдали Афон Греции, хотя возложили на последнюю выполнение международных обязательств к национальным меньшинствам, живущим на Афоне.
Решение Лондонской Конференции от 11 августа 1913 г. об «интернационализации» Св. Горы не было отменено, но включение Афона в состав Греческого королевства само по себе говорит, что верховная власть на Афоне принадлежит Греции.
Об Афоне говорит конвенция о народных меньшинствах, добавленная к Севрскому договору от 10 августа 1920 г. В целом этот, договор не был ратифицирован, но его постановления о нацменьшинствах, и в частности на Афоне, вошли в Лозаннский мирный договор от 24 июля 1923 г., который был зарегистрирован Лигой Наций 5 сентября 1924 г. под № 701 и взят Лигой под ее гарантию 26 сентября того же года. Таким образом, это решение обязательно для Греции. Ст. 13 Севрского договора гласит: «Греция обязуется признавать и соблюдать традиционные права и свободы, которыми пользуются негреческие монашеские общины Афона согласно 62-й ст. Берлинского трактата от 13 июля 1876 г.».
Статьи Лозаннского договора должны были быть обязательными для Греции по общему принципу, по которому постановления международных договоров имеют большую силу, чем любая статья, предусматривающая внутренний строй страны. Эта обязательность прямо предписывается первой статьей Лозаннского договора: «Греция обязуется признавать постановления статей от 2 до 8 (о меньшинствах) этой главы, как основной закон, так что никакой закон и никакие правила, никакой официальный акт не могут быть в противоречии или в несогласии с этими постановлениями».
Имея в виду Лозаннский договор и гарантию его Лигой Наций, монахи нацменьшинства на Афоне могли бы рассчитывать на предоставление им большей свободы.
На деле это оказалось далеко не так.
Во время турецкого господства государства могли вмешиваться в дела Афона по двум поводам: для защиты вообще христиан от притеснения мусульман и для защиты интересов соплеменных монахов. Со времени включения Афона в состав Греции исчезли эти поводы. Первый повод не мог иметь места, потому что греческое правительство было православным. Второй повод отвела Греция. Конституция ее (ст. 109) и новый устав Афона от 1926 г. провозгласили, что все жители Афона должны быть греческими подданными.
Греция безнаказанно проводила на Афоне ряд законодательных и административных мер, противоречащих Лозаннскому договору.
В 1924 г. был составлен и принят св. Кинотом Афона Новый Статут («новый канонизм», как его называют русские), который в 1926 г. был утвержден Вселенским Патриархом и стал законом Греческого королевства. Новый Афонский Устав состоит из 188 статей.
Нужно было ввести Новый Устав в жизнь. Греки ожидали сопротивления этому как со стороны русских, так и других славян. Они применили ловкий ход. Они не стали притеснять всех не-греков. Они искусственно создавали обстановку несогласия между всеми славянами. Болгары и сербы, рассчитывающие на дипломатическую защиту своих правительств, были оставлены в покое. Притеснениям были подвергнуты только русские.
Представители Зографа и Хиландаря, приглашенные на чрезвычайное собрание Кинота в двойном составе 10 мая 1924 г., принятые греками очень любезно, не сочли для себя нужным вдумчиво и осторожно отнестись к предложенному греками проекту. Они не учли того обстоятельства, что Греция не имела права издавать устав, а также и то, что проект стоит в противоречии с Севрским договором. Они подписали Новый Устав. Мы видим, что на четвертом месте стоят подписи сербских представителей Хиландаря: иеродиакона Анфима и проигумена Онуфрия. На девятом месте подписался болгарский представитель Зографа иеромонах Василий. Правительства Болгарии и Югославии также отнеслись равнодушно к этой акции. И только Пантелеймоновский монастырь, несмотря на угрозы, хорошо понимая опасность от Нового Устава, решительно уклонился от обсуждения его и от подписи под ним.
В 1940 г., когда диктаторствовал Метаксас, наш монастырь св. Пантелеймона согласился исполнять предписания нового канонизма, как существующего государственного закона, но самый Новый Устав отказался подписать. Нежелание признать новый канонизм русскими означало не столько отрицание его по существу, сколько протест против того, что он узаконил греческую гегемонию на Афоне, обрекавшую на постепенное полное вытеснение с Афона негреческих монахов.
Греческое правительство, утвердив новый «канонизм», издало декрет, которым узаконялись новые отношения между государством и Афоном. Проводником политики правительства и ее исполнителем является в силу этого декрета афонский губернатор. Он назначается правительством и находится в ведении Министерства Иностранных Дел. На это министерство возлагается обязанность не только охранять гражданский порядок на Афоне, но и следить за точным исполнением Нового Устава.
В турецкое время должности афонского губернатора не было. Назначение его стоит в прямом противоречии с международными обязательствами и только является доказательством преследования на Афоне греческим правительством узко националистских целей. Когда Афон был под турецким владением, то охраной гражданского порядка ведал только начальник полиции (каймакам).
За последние тридцать лет нет перемен в отношении греческого правительства к Афону. За это время Греция была и королевством и республикой, парламентарным государством и фашистской диктатурой, в ней были и либеральные и консервативные министерства, но отношение к Афону от этого не изменялось. Это отчасти объясняется тем, что Св. Гора находилась и находится в ведении Министерства Иностранных Дел, которое отличается наибольшим постоянством своих сотрудников. Коренная же причина лежит в постоянной шовинистической устремленности греков к тому, чтобы лишить Афон значения центра всеправославного монашества, свести на-нет влияние на нем национальных меньшинств. Объектом особой враждебности являются русские, которые, по мнению греков, представляют наибольшую опасность.
Греки чинят всякие препятствия для въезда и поселения на Афоне лицам негреческого происхождения.
Для посещения Св. Горы не-грекам недостаточно обычной въездной визы, которую консулы обычно выдавали лицам, желающим приехать в Грецию. Для этого, требуется только, виза Министерства Иностранных Дел. Нет такой страны в Европе, въезд в которую был бы сопряжен с такими затруднениями, как посещение Афона.
Особенные препятствия для въезда на Св. Гору делались для православных негреческой национальности. Чрезвычайные меры строгости приняты для тех из национальных меньшинств, кто захотел бы остаться в числе братии негреческого монастыря. Они должны иметь специальное разрешение Греческого Министерства Иностранных Дел. Если же случайно обнаруживаются такие лица, к ним применяются самые суровые меры репрессии вплоть до изгнания с Афона. Все это грубо нарушает древний обычай свободного поселения там лиц православного исповедания, которые пожелали бы остаться там для монашеских подвигов.
Вековой обычай требовал только, чтобы монастырь принял желающего вступить в число братии. Никто не вмешивался в это внутреннее дело монастырей: ни Св. Кинот, ни Вселенский Патриарх, ни тем более светская власть. Этот освященный древностью порядок поступления в монастырь сохраняется теперь только для греческих подданных.
Враждебное отношение к не-грекам противоречит 13-й от. Севрского договора. Подозрительность и враждебность Греческого, правительства к лицам иностранного подданства создали полный запрет для въезда лиц национальных меньшинств и обрекли на полное оскудение населением в славянских и русском монастырях.
Не лишено интереса то обстоятельство, что в Статуте 1926 г. нет никаких указаний относительно затруднений для въезда лиц негреческого происхождения. Все эти затруднения основаны на распоряжениях Греческого. Министерства Иностранных Дел, в особенности при правительстве Метаксаса в 1939 г. Они были незаконны, так как противоречили и Статуту 1926 г. и международным обязательствам Греции. Но выполнялись они неуклонно и Министерством Иностранных Дел и его органами на Афоне: губернатором и жандармерией. В результате этих противозаконных распоряжений фактически доступ на Афон русским, болгарам, сербам, румынам стал невозможным.
Анализ Нового Устава убеждает нас в попрании тех прав, которыми на Афоне пользовались до него не-греки, и в нарушении 13-й ст. Лозаннского. договора.
Эта статья провозглашала полные права для негреческого населения Афона. Она говорит, что «монахи Афонской горы, какова бы ни была страна их происхождения... будут пользоваться, без всякого исключения, полным равенством прав и прерогатив». В частности для нацменьшинств предоставляется свобода в языке, печати и школе. 7-я ст. в 4 параграфе прямо говорит.: «Не будет предписано никакого ограничения против свободы употребления какого бы то ни было языка... как в религии, периодической печати и в изданиях всякого рода, так и на публичных собраниях». 5-й параграф этой статьи гласит, что «меньшинства могут в судах пользоваться своим языком как устно, так и письменно». В 8-й статье содержатся важные указания: «Греческие подданные, составляющие меньшинство по национальности, вере и языку, могут на свои средства основывать, управлять и контролировать благотворительные, религиозные и социальные учреждения, школы и другие воспитательные заведения с правом свободного пользования здесь своим языком».
Таковы международные обязательства для Афона. Как это выглядит в Новом Уставе? По нему на Афоне может быть только одна типография, именно греческая, основанная Кинотом. Средства на содержание ее собираются со всех монастырей и определяются Синаксисом, т. е. советом представителей всех монастырей, в котором большинство составляют греки (Устав, ст. ст. 180 и 36). Все монастыри должны непременно, не менее двух от каждого, посылать послушников в афонскую греческую школу, причем не разрешается получать образования вне Афона без предварительного прохождения курса афонской школы (ст. 182). Только окончившие эту школу могут занимать место игуменов и другие должности в монастырях (ст. 112). И в судах и в учреждениях официальным языком должен быть греческий (ст. 26).
Лозаннский договор, включивший 62-ю ст. Берлинского трактата, сохраняет за всеми славянскими монастырями их «прежние привилегии». Эти привилегии содержались в древних канонизмах или уставах, а также в типиках. Новый Устав аннулирует эти уставы и типики.
Устав в последней статье утверждает относительно себя, что он «вытекает из императорских хрисовул и типиков, патриарших синделий, фирманов султанов, общих канонизмов, древних монашеских постановлений и предписаний». На самом деле Устав их отменяет и подменяет своими установлениями. Предпоследняя статья, 187-я, Устава говорит: «Никакое постановление, противоречащее этому Уставу, не может действовать на Св. Горе». Типики монастырей теряют силу. Статья девятая гласит: «Священные монастыри автономны и управляются согласно их канонизму, который составляют они, а утверждает Кинот, который ведет надзор над его выполнением и применением, с тем, что. этот канонизм не может противоречить постановлениям этого Устава». Если в практике какого-нибудь монастыря возникает вопрос, который раньше решался своим типиком, то теперь монастыри должны составить новые правила, согласные с Уставом. Надзор за их применением лежит на Киноте. Таким образом, попираются все традиции монастырей. Их жизнь регулируется только Уставом, за исполнением которого следит Кинот, состоящий из греческого большинства.
Примером грубого попрания прав на самоуправление монастырей может служить история с типиком сербского монастыря Хиландарь. Этот монастырь руководствовался типиком его основателя св. Саввы.
В 1870 г. этот типик был незаконно аннулирован. Общежительное его устройство было заменено идиоритмитским. Это противоречило древнейшей привилегии этого монастыря, которая должна была бы быть восстановлена в силу Лозаннского договора. Основатель монастыря св. Савва завещал сохранять общежительное устройство монастыря, а отменяющим его типик изрекал проклятие. Новый Устав (ст. 85) запретил пользоваться типиком и настоял на отмене общежительного устройства, хотя сам стоит именно за такую организацию монастырей. Братия Хиландаря почти единогласно на собрании 22 декабря 1932 г. высказалась за восстановление общежительного устройства. Это мероприятие поддерживала и Сербская Церковь и Югославское правительство. Охридский епископ Николай специально был послан Сербской Патриархией на Афон для восстановления древнейшего типика Хиландаря. Епископ Николай был с позором изгнан с Афона, а Хиландарь лишился представительства в Киноте и Епистасии до тех пор, пока не подчинился Новому Уставу.
Отменив типики монастырей, Новый Устав подчинил все монастыри власти Кинота.
10-я статья говорит: «Всякое постановление священного Кинота... обязательно для монастырей». 22-я статья отнимает свободу голосования представителей монастырей в Киноте. Всякий отказ от подписи влечет за собой последствия, которые предусмотрены в ст. 19: депутат, отказавшийся подписать протокол Кинота, лишается права быть представителем в нем и должен быть заменен другим лицом. Если последнее не выполнит монастырь, то он лишается представительства в Киноте от 3-х до 6-ти месяцев. Апеллировать на действия Кинота можно, но только в Синаксис, т. е. в собрание всех игуменов (ст. 45), но Синаксис состоит из греческого большинства.
Уничтожение всех типиков Уставом имело своим последствием изменение в управлении монастырями. Прежде вся власть в монастыре принадлежала игумену. Его советники — геронтия — имели только совещательные функции. Новый Устав ломает этот порядок: «Ни под каким видом не дозволяется сосредоточие власти в руках игумена» (ст. 121). Игумен теперь подчиняется геронтии и епитропни, т. е. двум, трем помощникам игумена, избранным геронтией (ст. 119). Геронтия совместно с братством имеет право сменить игумена, а последний не имеет права влиять на выборы монастырского управления (сг. 108), он без епитропии не имеет права что-либо сделать в административном порядке (ст.ст. 119 и 120), он не имеет права изгнать из монастыря недостойных и непослушных членов братства (ст.ст. 72—75). При таком положении дел возможны конфликты между игуменом, с одной стороны, и геронтией и епитропией, с другой. Эти конфликты опять разрешает Кинот (ст. 121). Игумен избирается братией, но интронизацию его совершает Кинот. Если лицо, избранное братией, будет неприемлемо Киноту, то его избрание аннулируется, и действия Кинота не могут быть опротестованы (ст. 114). Таким образом, когда-то единоличная власть игумена сводится по Новому Уставу почти к нулю.
Не только власть игумена крайне ограничивается Кинотом, но такие ограничения распространяются и на все органы монастырского управления. Ни один монах не может отлучиться с Афона без разрешения Кинота (ст. 96). Если кто-либо в научных целях хотел бы ознакомиться с монастырской библиотекой, он должен сначала получить рекомендацию Министерства Иностранных Дел или Вселенского Патриарха, а затем получить разрешение Кинота (ст. 185). Если бы какой-либо монастырь захотел снестись по духовным вопросам с Вселенским Патриархом, то это можно сделать только через посредство Кинота (ст. 43).
Новый Устав допускает и такое несуразное положение. На Афоне могут проживать только лица греческого подданства, а в духовных вопросах Афон подчинен Вселенскому Патриарху, человеку турецкого подданства.
Боясь всякого сопротивления негреческих монахов Новому Уставу, последний запрещает всякие общества и объединения на Афоне (ст. 183) и всякую нацменьшинскую пропаганду (ст. 184).
Так Новый Устав лишил русские и славянские монастыри их прежних прав и привилегий. Он аннулировал их равенство в правах с греческим населением, предоставив последнему все преимущества.
Новый Устав отнял у негреческих монастырей и земельные владения, хотя гарантия их была указана в Лозаннском договоре. Далее и сам Новый Устав только на бумаге стоял за эту неприкосновенность (ст. 181).
В нарушение Лозаннского договора греческое правительство издало закон об аграрной реформе, по которому афонские монастыри лишаются метехов, т. е. землевладений, находящихся за пределами Афона. Эти метехи служили почти единственным источником существования монастырей.
В 1932 г. греческое правительство отняло у Хиландаря все его метехи — всего 6000 гектаров, распределив их земли между беженцами из Турции. Югославия направила просьбу оставить за Хиландарем хотя бы Кулический метек. Греция отклонила это представление на том основании, что, по ее Конституции, экспроприации не подлежат только владения размером не больше 300 стремов, т. е. 30 га. При передаче произведена была очень сниженная оценка, и деньги были отданы только после вмешательства Лиги Наций.
Для русского монастыря св. Пантелеймона положение осложнилось. Если прежде греки иногда скрывали свое недоброжелательство к русским, так как получали из России пожертвования, то с прекращением их вследствие политических событий в России не стало у греков ничего сдерживающего в их стремлении к эллинизации Афона.
Взятые вместе все вышеуказанные обстоятельства привели к катастрофическому падению численности русского и славянских монастырей.
Греческие власти приняли все меры к тому, чтобы прекратить приток в афонские монастыри русских и славян. 6-я статья Нового Устава говорит: «Все поселившиеся на Св. Горе монахи рассматриваются как греческие подданные, к какой бы национальности они ни принадлежали». Те лица, которые живут на Афоне, получают греческое подданство автоматически, без формальностей. Это мы усматриваем из 109 статьи греческой Конституции: «Все те, которые живут по-монашески на Св. Горе, получают греческое подданство в то самое время, когда принимаются в послушники или монахи, без других формальностей».
Для въезда на Афон и для поселения там создаются громадные формальные затруднения. Этим самым новые поступления в русский и славянский монастыри почти прекращены. Чтобы поселиться в одном из афонских монастырей, необходимо получить разрешение Греческого Министерства Иностранных Дел, а оно сплошь и рядом отказывает в этом.
Сербы с большими затруднениями и только по просьбе Сербской Патриархии могли въехать на Афон. Еще больше чинилось препятствий болгарам, якобы из-за схизмы. Русским было категорически отказано в въезде на Св. Гору под вымышленным политическим предлогом.
В то время как прежние насельники в значительной степени уменьшились в количестве, в результате мероприятий греческого правительства приток славян в афонские монастыри прекратился. Неудивительно, что составлявшие до первой мировой войны большинство населения Афона славяне ныне представляют собой его ничтожное меньшинство.
В 1914 г. русских монахов на Афоне было около 6000 человек, в 1934 г. оставалось 1500 человек, а во время второй мировой войны их количество снизилось до 400—500 человек. В это число входят большею частью старики и больные. Сербов в Хиландаре было в 1914 г.—130, в 1934 г. — 60 человек, а в 1943 г. оставалось лишь 34 человека.
Таким образом, цель, лелеемая греческими шовинистами, может осуществиться. Афон перестанет быть центром монашества всех Православных Церквей и превратится в ассоциацию только греческих монастырей, если заинтересованными Поместными Церквами не будут предприняты соответствующие решительные действия.
Афон нужно рассматривать как центр междуправославного монашества, где представители всех Православных Церквей могли бы свободно проживать и подвизаться в своих монастырях. Великое предназначение Афона таково, и оно неуклонно выполнялось до XX столетия, несмотря на вхождение территории его в враждебное по религии государство — Турцию. В настоящее время необходимо восстановить этот status quo. Для сего должен быть свободным доступ на Афон всем православным мужского пола без различия национальности, как желающим посетить Св. Гору в целях паломничества, так и решающим остаться там для свершения иноческого подвига.
Должны быть восстановлены прежние права и привилегии Афона как в отношении беспошлинного ввоза туда продуктов питания и предметов церковно-богослужебного обихода, так и в отношении беспрепятственного материального вспомоществования монастырям.
Наконец, свободным также должен быть доступ на Афон и представителям научного мира в целях исследования и изучения богатейших культурных ценностей монастырей Св. Горы.
Н. П.
[1] История Государства Российского, т. VI, прим. 629, стр. 165
