ЖЕНЩИНА В ХРИСТИАНСТВЕ
От самых древних исторических времен, за исключением разве только отдаленнейшего периода патриархального строя в древнейшей Вавилонии и древнейщем Египте, женщина не была равноправным членом общества, всегда оставаясь в стороне от общественной жизни, на положении личности несамостоятельной, порабощенной.
И наиболее угнетающим фактором в этом порабощении было непризнание в женщине человеческого достоинства, отрицание в ней светлого начала; часто на женщину смотрели как на существо, которому не доступно понимание высокого и прекрасного.
Даже у цивилизованных народов, у которых процветали науки и искусства — у древних греков и римлян — женщин не допускали к участию в общественной жизни, они не имели значительных прав и в домашнем быту их положение продолжало оставаться рабским.
Греческая философия принижала женщину. Великий греческий мыслитель Аристотель признавал природу женщины ниже мужской и считал, что добродетель женщины никогда не может быть равной добродетели мужчины (свободного гражданина) и разве только немногим отличается от добродетели раба.
В Риме до завоеваний, когда еще туда не были занесены религии и нравы побежденных народов, женщина стояла выше, пользовалась уважением, но когда законы и понятия о человеческих правах победителей и побежденных смешались, то и в Риме положение женщины стало немногим отличаться от положения рабов: крайнее угнетение и бесправие не только подавляли душевные силы женщины и не давали им развиваться, но и приводили женщину к утрате нравственных устоев и достоинства женщины.
Если и были периоды относительной свободы женщины, то, не имея нравственной основы, они не могли указать женщине истинного ее назначения и поставить ее на должную высоту.
Да и едва ли мир, не знавший до Рождества Христова закона высшей справедливости и человечности, мог дать возможность женщине достичь того высокого положения, какое заняла она в христианстве.
Только христианская религия, основой которой является спасение души, признала в женщине равноценную душу, дала ей самое дорогое - священное право служить Богу и правде Его и вызвала к жизни нравственные силы женской души. Средоточием наших помыслов и стремлений должно быть возвращение души к Богу, будет ли эта душа для прохождения земного пути заключена в оболочку мужчины или женщины. В будущем веке, по слову Христа, не женятся, не выходят замуж, но живут как ангелы Божии (Мф. 22, 30).
Евангелие не устанавливало гражданских нрав; у него цель иная — установить право духовное, что, несомненно, впоследствии оказало влияние на равенство и в гражданских правах.
Что Творец не лишил женщину прекраснейших духовных чувств, что душа ее встрепенулась от проповедей Божественного Учителя, что она почувствовала в Нем Истинного Бога, что в ней жила вера и ее душа отозвалась на призыв к свету, — все это можно видеть прежде всего на страницах Евангелия.
Какую глубокую веру имела женщина-язычница, с воплем об исцелении дочери следовавшая за Спасителем, Который сначала медлил ответом, чтобы высказалась вся сила ее веры, и увидав эту веру, сказал: «О, женщина! Велика вера твоя».
Вот женщина-грешница, почувствовала душою все безграничное милосердие и благость, и совершеннейшую любовь Бога, принесшего искупление и всепрощение, потрясенная до глубины своего существа чувством покаяния, обливает слезами и отирает волосами своими ноги Искупителя и оставляет греховную жизнь.
Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, сказал о ней Христос.
Душа женщины не утратила способности любить святое и чистое.
Слушая у ног Спасителя Его божественные глаголы, Мария забыла, о чем ей надо хлопотать, оставила все земные дела; в те минуты, должно быть, далеко от земли была ее душа и она забыла обо всем, кроме того, что слышала из уст Богочеловека.
Христос, искупивший Своими страданиями всякую душу, одинаково призывал как мужчин, так и женщин к возрождению духовному, и женщине был понятен этот призыв и откликнулась душа ее на подвиг и страдание.
Женщины следовали за Христом к месту страшной Голгофы, стояли у креста тогда, когда все ученики, кроме Иоанна Богослова, оставили Его; они следовали и к месту погребения.
Женщины с благовонными ароматами первыми пришли ко гробу Господню в ту необычайную святую ночь перед воскресением, и Мария Магдалина первой увидела Спасителя по Его воскресении и пошла и возвестила плачущим.
И с того времени женщина стала участницей в распространении благой вести о Христе — как в первые века христианства, прошедшего гонения и мученичества, так и после, когда христианская вера стала проникать повсюду.
История Церкви знает женщин мучениц, подвижниц и равноапостольных.
В наиболее преданные и горячо воспринявшие веру Христову страны - Грецию, Иверию и Россию, где христианство нашло особенно благодатную почву, где просияло такое множество прославленных святых свет христианского учения впервые занесли женщины: равноапостольная царица Елена, равноапостольная Нина и равноапостольная великая княгиня Ольга.
Святая равноапостольная княгиня Ольга, приняв христианство, предуготовила нашу Святую Русь к тому полному торжеству христианской веры, которое последовало за крещением Руси уже во время княжения внука ее св. равноапостольного великого князя Владимира.
В последующие века по мере углубления христианских начал в русскую жизнь искоренились последние остатки языческих воззрении на женщину.
Идеал христианства — любовь, милосердие, самопожертвование во имя общего блага, отношение к долгу как к чему-то, несомненно, более высокому, нежели личное счастье, кажется, ближе всего стал для женщины русской.
В русской литературе, посвятившей не мало страниц женщине, ее доле, терпению, мы видим положительный тип изумительной нравственной красоты женщины в образе Лизы Калитиной из «Дворянского гнезда» Тургенева. Зародыши нравственной силы Лиза получила от своей няни Агафьи: «Агафья говорила с Лизой важно и смиренно, точно она сама чувствовала, что не ей бы произносить такие высокие и святые слова».
Но святые слова, в (которых звучит вера и искренность, переданные даже и малопросвещенным человеком, приносят добрые плоды, западают в душу и остаются там навсегда.
«Лиза ее слушала и образ Вездесущего, Всезнающего Бога с какой-то сладкой силой втеснялся в ее душу, наполняя ее чистым благоговейным страхом, а Христос становился ей чем-то близким, знакомым, чуть не родным; Агафья и молиться ее выучила».
Очевидно, любовью к Тому, о Ком она говорила, были проникнуты слова Агафьи, если они оставили такой неизгладимый след в душе дитяти, из которого развилась потом такая дельная и чистая натура.
Вспоминая ранние детские годы в доме отца, где велась праздная, порочная жизнь, где мать страдала от этого нравственного распада, Некрасов говорил о своей матери:
И если я наполнил жизнь борьбою
За идеал добра и красоты,
О мать моя! подвигнут я тобою,
Во мне спасла живую душу ты!
Но не только как мать и воспитательница служила женщина-христианка светлому идеалу, продолжая уже жизнью своею проповедывать христианскую добродетель. Она не только выращивала благородные души великих людей, великих патриотов, не только благословляла их на подвиг, но и сама шла на подвиг и жертвы, особенно в тяжелые годы страданий родного народа.
О добром влиянии, о роли женщины в русском обществе писал Достоевский в дневнике русско-турецкой войны за 1877 г. «Но главное и самое спасительное обновление русского общества выпадает, бесспорно, на долю русской женщины. После нынешней войны, в которой так высоко, так свято проявила себя русская женщина, нельзя уже сомневаться в том высоком уделе, который, несомненно, ожидает ее между нами. Наконец-то падут вековые предрассудки и «варварская» Россия покажет, какое место отведет она у себя «матушке» и «сестрице» русского солдата, самоотверженнице и мученице за русского человека. Ей ли, этой женщине, столь явно проявившей доблесть свою, продолжать отказывать в полном равенстве прав с мужчиной по образованию, по занятию, по должностям, тогда как на нее-то мы и возлагали все надежды наши теперь, после подвига ее, в духовном обновлении и в нравственном возвышении нашего общества!»
Высокий патриотизм проявили женщины в недавно закончившуюся войну против фашизма, проявив свою готовность и способность забывать свое «я» и отдавать даже жизнь, если это требует долг перед Родиной. Имена славных партизанок, замученных врагами, всегда будут жить в истории наравне с именами героев Отечественной войны. Много женщин шли добровольно в госпитали ухаживать за ранеными воинами, уходили на фронт, чтобы делить все лишения сражавшихся.
Остается только пожелать женщине уже в современных условиях расцвета культуры и равенства дальнейшего роста тех моральных сил, которые раскрылись в женщине под влиянием христианства.
Н. ВАСИЛЬЕВА
