О ВОЖДЕЛЕННОМ ЦЕРКОВНОМ МИРЕ

(Братское обращение к старообрядцам, приемлющим священство)

К вам, родные по плоти и по духу, братья старообрядцы, приемлющие священство, обращаемся со словом мира и с сердечным призывом к миру.

Богу угодно, чтобы наше время стало эпохой установления мира между людьми. Этого мира в полном смысле еще нет, но его ищут люди и заботливо устраняют преграды к его достижению.

О том же свидетельствует наша церковная печать: вот православные церкви — Греческая и прежде подведомственная ей Болгарская, много лет разобщенные из-за болгарской схизмы, примирились и вошли одна с другою в общение любви. Вот с сыновнею повинной обратились в нашу Патриархию отколовшиеся от нас многие епископы и члены так называемой «Карловацкой ориентации» и те, что находятся во Франции и в других западных землях. Обратились с радостью, слезами восторга и покаянного умиления.

Утешительно об этом читать и слышать. Благодатные думы невольно идут в душу. Хочется верить и надеяться, что мировая тяга к братскому единению народов, благодатное веяние Христовой любви пронесутся и по широкому простору земли нашей. Разбудят они дремлющие сердца и согреют их, обратив к покаянию людей, исторически пребывающих в расколе.

Боже Великий и Дивный, Боже Святых Отцев наших! Смилуйся над нами и пошли нам так долго ожидаемый благословенный церковный мир! Открой и просвети наши ум и сердце, как открыл Ты очи пламенно взывавшему к Тебе иерихонскому слепцу (Лк. 18, 35—42). Дай нам силу понять, что ни в прошлом, ни в настоящее время между нами и старообрядцами, приемлющими священство, не было и нет догматических «разгласий» для разделения. А если таких «разгласий» не было и нет,— «благословно» ли нам дальше продолжать взаимное отчуждение и порою даже вражду?

Необходимо нам сойтись, простив друг другу обоюдные обиды, и начать переговоры о церковном мире. Полагаем, что это будет отвечать настроению и самих благомыслящих старообрядцев,— не беспоповцев: те слишком далеко ушли от нас! А старообрядцы, приемлющие священство, именно так должны думать.

В 1862 г. ими было издано «Окружное послание единыя, соборныя, апостольския, древне-православно кафолическая церковь». Это послание, написанное Л. Е. Кабановым, убогим Ксеносом, было подписано всеми находившимися в Москве белокриницкими епископами. В «Окружном послании» сказано, что Православная Греко-Российская Церковь верует в Того же Бога, что и старообрядцы; под именем «Иисуса» она верует не во «инаго» Христа, а в того Самого, о Коем проповедует Евангелие; четвероконечный крест — не «крыж» латинский, не сень креста, а подлинный крест Господень, как и крест восьмиконечный. В Греко-Российской Церкви сохранилась иерархия апостольского руковозложения, в ней совершается священная жертва Христова в евхаристии.

Словом, по заявлению «Окружного послания» в Православной Греко-Российской Церкви нет ересей. Если же так, «благословно ли» старобрядцам, приемлющим белокриницкое священство, отделяться в особое общество от этой Церкви?

Вопрос жизненно важный, жгучий, как огонь. Это сознавал благочестивый Ксенос и потому старался ответить на него; но ответил не убедительно. Он сказал, что у старообрядцев есть «важные и благословные вины» к разделению с Греко-Российской Церковью. Вины эти заключаются в клятвах Собора 1666 г. на «старые обряды», в «порицательных» выражениях о них в полемических книгах православных писателей и др.

Такой ответ Ксеноса даже старообрядцам показался неудовлетворительным. Недовольные им подняли шум против «Окружного послания». Тогда старообрядческие архиереи, для замирения своих пасомых, постановили уничтожить это послание, вменив его в «яко небывшее».

Но такое половинчатое постановление не могло замирить старообрядцев: оно показалось ложным для приемлющих «Окружное послание» и недостаточным для противоокружников.

В самом деле, что значило объявить, «яко небывшим», послание Ксеноса? Это значило только лишить его обязательности для старообрядцев. Но вопрос, поставленный в «Послании», так и оставался открытым: есть ереси в Греко-Российской Церкви или нет?

Ксенос сказал: «нет», а противники его послания утверждали другое. Вот и нужно теперь ответить на этот спрятанный вопрос прямо, добросовестно, открыто, как перед Богом.

...Если правы противоокружники, если «Послание» Ксеноса подлежит проклятию, тогда старообрядцам придется занять положение первых расколоучителей. Их настроение царь Алексей Михайлович так изобразил на Большом Московском Соборе. Они говорили и писали: «Яко нынешняя церковь — несть Церковь, тайны божественные — не тайны, крещение — не крещение, архиереи — не архиереи, писания лестна, учение неправедное и вся скверна и не благочестна» [1].

Если так судить о Греко-Российской Церкви, тогда, конечно, в ней не было и нет благодатного священства, нет огня божественного. А без такого огня можно ли разжечь иерархический пламень? Нельзя. Значит, Митрополит Амвросий был безблагодатен, когда пришел в Белую Криницу. И потому «святопреданно» поставить епископа старообрядцам он не мог. И, значит, их «архиереи», получившие от него хиротонию, «не архиереи» и «тайны», совершаемые ими, «не тайны».

Вот логически неизбежный вывод из положения противоокружников. Этот вывод ясно предвидел благочестивый Ксенос. И потому он с силою опровергал «беспоповщинские тетрадки». Потому и искал иных «благословных вин» для оправдания отпадения старообрядцев от православной Греко-Российской Церкви.

Он прежде всего сослался на клятвы Большого Московского Собора, положенные будто бы на старые обряды, как на «благословную» причину отделения старообрядцев от Греко-Российской Церкви.

Но, сказав так, Ксенос погрешил против исторической действительности. Клятвы соборные положены были не на старые обряды, а на раздорников церковных, хуливших новоисправленные богослужебные книги и обряды. Это с очевидностью следует из соборного «Изречения». В нем сказано: «Аще кто не послушает повелеваемых от нас и не покорится святой восточной церкви и сему освященному собору, или начнет прекословити и противитися нам, я мы такового противника данною нам властью... аще будет от священного чина, извергаем и обнажаем его всякого священнодействия и проклятию предаем» [2].

Итак, не церковные чины и старые обряды, а именно церковных раздорников Большой Московский Собор предал проклятию и отлучению. Так клятвы соборные неоднократно истолковывал Св. Синод нашей Церкви.

Что это так, подтверждают сами старообрядцы. В «Записке о жизни протопопа Ивана Неронова», составленной старообрядческим игуменом Феоктистом [3], рассказывается: «попроси старец Григорий (в мире И. Неронов) Патриарха, рече: иностранные власти наших старых служебников не хулят, и не похваляют. И Патриарх рече: «Обои-де добры, — все-де равно, по коим хощещь, по тем и служишь» [4].

Если, по словам Патриарха Никона, старые книги, а, значит, старые обряды сами по себе «добры», мог ли их проклинать Большой Московский Собор? Ясно, что нет.

Также неосновательно Ксенос указывает на порицательные выражения в полемических сочинениях православных писателей на старые обряды как на причину отпадения от Церкви. Все «порицательные» выражения принадлежат частным лицам, а не Церкви. Церковь их не подтверждает и не одобряет. Она объясняет их нравами того времени и ревностью о славе Божией православных полемистов, старавшихся вразумить раскольников.

Кроме того, «порицательные выражения» произнесены были не до появления раскола в Церкви, а после его обнаружения и дерзких восстаний раскольников против исправления богослужебных книг и церковных обрядов. Следовательно, не порицательные выражения были причиной появления раскола в Церкви.

Указывает Ксенос на какие-то «новодогматствования» Православной Греко-Российской Церкви. Но какие «новодогматствования» он не поясняет. Явно, что это напраслина.

Вот, братья старообрядцы, приемлющие священство, при общих стремлениях ко взаимному миру, богобоязненно подумав, и скажите: как вы отвечаете на вопросы, вытекающие из «Окружного послания» Ксеноса? Или и вы вменяете его, «яко не бывшим»? Или вы «проклинаете» его? Или, политики ради, просто замалчиваете его?

Если вы поступаете так, особенно «окружники», то вы подражаете в беде страусу. Эта быстроногая птица, говорят, при преследовании ее охотниками, в случае невозможности спастись бегством, останавливается, спрятав голову в песок. Она думает тем спастись от преследования.

Напрасная хитрость, жалкая уловка!

Не подражайте же, братья, страусу! Не скрывайтесь от истины в духовный песок! Мужественно и доверчиво посмотрите в глаза церковной правде. И тогда, с Божьей помощью, вы ясно увидите, что догматически в вере нам не из-за чего спорить.

Нас, скажите, разделяют обряды, порядок в богослужебных чинах, отдельные слова и характер напевов?

Так. Все это важно. Но об обрядовых «разгласиях», не озлобляясь, нам надо сойтись «вкупе и в любе» и обсудить их спокойно, мирно «ладком». Тогда, может быть, Господь благословит нас и мы братски договоримся, как лучше в том или другом случае выразиться; как благолепнее, в согласии с древним преданием Церкви, уставить церковный обиход и как старое, что прошло уже, нам следует вспоминать себе в назидание?

Поступив так, исполним заповедь Св. Апостола: «Умоляю вас, братия, — говорит он, — именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях» (I Кор., гл. I, ст. 10).

ПРОТОИЕРЕЙ Д. БОГОЛЮБОВ

[1] Материалы для истории раскола, т. II, стр. 70, сн. 122.

[2] Материалы для истории раскола, т. II, стр. 218—219.

[3] То же, т. I, стр. 134.

[4] Там же, стр. 157.