СВЯТИТЕЛЬ АЛЕКСИЙ

(КАК ЦЕРКОВНО-ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ)

В ряду тех незабываемых для русского сердца исторических деятелей, на долю которых выпала почетнейшая задача служения Церкви к Государству в высоком звании Первосвятителя Русской Православной Церкви, имя св. Алексия, Митрополита Московского, славится в истории нашего Отечества.

Блестящим светочем сияла личность святителя Алексия в продолжение почти полвека на фоне нашей отечественной жизни того времени, в эпоху татарского ига и кровавых междоусобиц, когда грозила опасность Православной Церкви и государственности русского народа.

Святитель Алексий, чудотворец, молитвенник и заступник пред Престолом Всевышнего за прибегающих к нему чад Земли русской, был и великим гражданином нашей Земли, много потрудившимся над «собиранием Руси» в единое государство.

Митрополит Алексий, в мире Елевферий, родился около 1300 года в семье боярина Федора Бяконта [1]. Федор Бяконт в конце XIII в. выехал на службу к Московскому князю Даниилу Александровичу из Чернигова, разоренного во время татарского нашествия. Боярин Бяконт пользовался особым расположением князя Даниила, и сын последнего Иван Данилович (будущий Калита) был восприемником младенца Елевферия.

Уже в раннем детстве Елевферий обнаружил стремление к строгой подвижнической жизни и способности к книжному учению. На двадцатом году Елевферий, к большому огорчению родителей, принял монашество в Московском Богоявленском монастыре, с именем Алексия. Здесь он подружился с иноком Стефаном, старшим братом преподобного Сергия Радонежского. Стефан, по желанию великого князя Симеона Гордого, стал игуменом Богоявленского монастыря; Алексия же, после двадцатилетнего пребывания его в монастыре, Митрополит Феогност сделал (1340 г.) своим наместником. В обязанность митрополичьего наместника входило ведать церковные суды и управлять церковным имуществом.

Митрополичьим наместником св. Алексий пробыл 12 лет, и, можно сказать, фактически управлял всей Русской Православной Церковью, так как Митрополит Феогност, не обладая крепким здоровьем, часто болел.

6 декабря 1352 г., незадолго до смерти Митрополита Феогноста, св. Алексий был возведен на кафедру епископа Владимирского. Уступая одну из своих кафедр (кафедра Владимирская считалась митрополичьей) св. Алексию, Митрополит Феогност хотел после своей смерти обеспечить своему наместнику полное управление митрополией.

Спустя некоторое время после поставления св. Алексия во епископа, Митрополит Феогност и великий князь Симеон Иванович отправляют в Константинополь посольство с просьбой, чтобы в случае смерти Митрополита Феогноста поставлен был на митрополию Русской Православной Церкви Владимирский епископ Алексий. Московские послы вернулись уже после смерти Митрополита Феогноста и князя Симеона (1353 г.) с повелением епископу Алексию явиться в Константинополь «ставиться на митрополию».

Великий князь Иван Иванович поспешил снарядить св. Алексия в эту поездку, одновременно со своим выездом в Орду для получения ярлыка на великое княжение.

При патриаршем дворе св. Алексия продержали почти год на «тщательном испытании», и только 30 июня 1354 г. он был отпущен с настольной грамотой на митрополию Киевскую и всея Руси.

В грамоте отмечено, что св. Алексий поставляется «ради столь достоверных похвальных свидетельств о нем и по уважению к его добродетельной и богоугодной жизни...» [2].

Утвердившись на митрополии, св. Алексий, как пастырь заботливый о духовном совершенствовании своей паствы, обратился к ней с архипастырским посланием, или поучением, в котором, указав на свое право учить и долг пасомых повиноваться, дал им убедительные наставления об их христианских обязанностях [3]. После указания на коренные и общие правила христианской жизни св. Алексий делает некоторые частные наставления.

Анализируя это послание святителя, нельзя не заметить, что темой нравственных христианских наставлений были у него насущные вопросы того времени. Например, обращаясь к пастве, он говорит: «Дети, имейте между собой мир и любовь...» О, как, действительно, нужно было говорить в то время о мире и любви: Русь была порабощена татарами, переживала время кровавых междоусобиц, — все это ложилось тяжелым бременем на народ... Святитель чувствовал, что только в мире, единении и сплоченности русский народ сможет жить свободно и показать свое могущество. Поэтому он и призывал к миру...

Деятельность «Первопрестольника Церкви Русской» и «печальника Земли Русской» — святителя Алексия протекала в то время, когда нараставшее раздражение против крепнувшей Москвы неизбежно отражалось и на церковных отношениях, при митрополитах — союзниках и сотрудниках московских князей в деле «собирания Руси».

Политические судьбы Юго-Западной и Западной Руси вели к стремлению освободить их церковное управление от подчинения московскому иерархическому центру. Поэтому церковное единство было под сильнейшей угрозой. «Между тем, устранение церковных «нестроений» было необходимейшей предпосылкой устроения дел государственных.

Церковь была основным источником, духовно объединяющим все ветви русского народа» [4].

Незадолго до поставления св. Алексия в митрополиты, вопрос об отделении западно-русской Церкви от северной митрополии стал особенно острым. Еще при жизни Митрополита Феогноста явился в Константинополь западно-русский кандидат на митрополию — Феодорит и, не добившись тут успеха, использовал тогдашний раскол между византийской и болгарской Церквами, отправился в Тернов, здесь был поставлен в митрополиты болгарским патриархом и прибыл в Киев в то время, когда Митрополит Алексий находился в Константинополе, ожидая поставления в митрополиты. За покушением Феодорита на Киевскую митрополию нельзя не усмотреть политики великого князя Ольгерда литовского.

Св. Алексию пришлось вести борьбу с этим незаконно поставленным митрополитом. В конце концов, вследствие грамот, посланных Патриархом в Литву и Галицию, Феодорит был удален с митрополичьей кафедры, но на его место Ольгерд избрал нового кандидата — Романа.

Поднялась борьба двух митрополитов за Киев и южно-русские епархии, за тверскую Землю.

Борьба между митрополитами Алексием и Романом за единство митрополии развертывалась на фоне Ольгердовской политики, которая была направлена в 50-х — 70-х годах XIV века на энергичное наступление к востоку. В патриаршей грамоте от 8 октября 1364 г., в которой уже говорится о присоединении Литовской митрополии к Киевской, поясняется, что разделение митрополии было, в свое время, допущено по требованию многих «настоятельных нужд» [5]. Ольгерд, видя возвышение крепнувшей Москвы, настаивал, чтобы его Литовско-русское государство было избавлено от подчинения духовной власти Митрополита Алексия, в противном случае он угрожал переходом в католичество. Константинопольская Патриархия сначала пошла на компромисс и этим усилила раздор.

Роман прибыл в Киев, провозгласил себя митрополитом Киевским и всея Руси и удержался на своей митрополии до самой смерти в 1361 г.

Анализируя грамоту Патриарха Филофея (1364 г.) о присоединении Литовской митрополии после смерти Романа к Киевской, мы видим, что восточные патриархи выразили мысль о вреде разделения митрополии [6]. Разделение митрополии на части по политическим причинам приносило огромный вред не только церковному единству, но и государственному сплочению всего русского народа вокруг крепнувшей Москвы, для борьбы с внешними врагами. Св. Алексий видел, что только в единстве русский народ сможет показать свое могущество и силу, и поэтому он в своей деятельности употреблял доступные для него церковные и государственные средства для укрепления Церкви и государства.

В тяжелое время напряженной внешней и внутренней борьбы московская великокняжеская власть нашла в Митрополите Алексии энергичного и даровитого руководителя. Св. Алексий явился на митрополичьей кафедре прямым продолжателем деятельности святителей Петра и Феогноста, углубляя связь церковно-политической работы митрополии с великокняжеской политикой московских князей. Эта связь получила при нем особенно яркую окраску, благодаря особенности его положения. «Св. Алексия, — по замечанию Е. Е. Голубинского, — обстоятельства времени поставили во главе государственного управления, так что он был митрополитом и в то же время первым государственным человеком, главою боярской думы своих князей» [7].

В предсмертном завещании Симеон Иванович (Гордый) заповедал своим братьям: «слушали бы есте отца нашего Владыки Алексия» [8]. Этому завету следовал преемник Симеона, его брат Иван Иванович, княживший шесть лет. «Это были годы, когда Москва была на волоске от полной утери ею руководящей роли в деле объединения русских земель... Великим счастьем для Руси и стольной Москвы было то, что Иван Иванович во всей своей деятельности опирался на мудрые советы митрополита Алексия» [9].

После него осталось два малолетних сына — Димитрий, будущий Донской, и Иван, и племянник — Владимир Андреевич. Суздальский князь Димитрий Константинович захотел использовать момент, поспешил в Орду и успел получить ярлык на великое княжение. Москве грозила опасность потерять свое политическое значение.

«В этих трудных для Москвы обстоятельствах пришел на выручку московский митрополит Алексий, крупнейший политический деятель этого времени» [10]. Святитель Алексий становится опекуном малолетнего Димитрия, «будущего великого русского полководца и державостроителя» [11], и главою совета ближайших бояр, управлявших делами московского княжества. Почти десятилетний период в новейших курсах гражданской истории СССР носит название: «Правительство Митрополита Алексия» [12]. К. В. Базилевич, давая оценку этому периоду, замечает, что «энергичная деятельность правительства митрополита Алексия в короткое время привела к блестящим результатам» [13]. При этом нельзя забывать, что св. Алексий оставался прежде всего архипастырем и в своей государственной деятельности пользовался только духовным оружием. В этом смысле его называют «выдающимся дипломатом», и отмечают, что он «широко пользовался своими прерогативами как митрополит в борьбе Москвы против сепаратистских стремлений других князей», а также «сумел, благодаря своему такту, приобрести значительное влияние в Золотой Орде» [14].

Известны два путешествия св. Алексия в Орду. В первый раз он был вызван в Орду для исцеления ханши Тайдулы, во второй раз, — по просьбе великого князя, для смягчения требований, предъявленных великому князю Московскому новым ханом — свирепым Бердибеком. При помощи ханши Тайдулы Митрополит Алексий смягчил хана Бердибека и даже получил от хана новый ярлык, подтверждающий права Русской Церкви и духовенства [15]. «Два эти путешествия св. Алексия в Орду, — говорит А. В. Горский, — поставили его высоко в мнении современников и прославили его в родах грядущих, как чудотворца и отечество-любца» [16]. «Используя свой церковный авторитет, Алексий энергично поддерживал московских князей в их объединительной политике и тем способствовал росту и укреплению Московского княжества».

Св. Алексий, как Митрополит всея Руси, простирал свою власть за пределы великого княжества Московского. При таком положении Митрополита Алексия, и при его уменьи пользоваться средствами, значение великого святителя в истории московского государства было огромным. Применение им средств церковного воздействия в государственных делах не носило характера борьбы с светской властью, а, наоборот, содействовало централизации власти великого князя и объединению Руси в единое государство. В этом его неоценимая заслуга перед Отечеством.

До самой смерти своей (12 февраля 1378 г.) св. Алексий был постоянным руководителем кн. Димитрия в деле возвышения Москвы как над русскими князьями, так и над литовским, и в деятельной подготовке Руси к свержению татарского ига.

Св. Алексий принимает деятельное участие в умиротворении братьев — Димитрия (бывшего великого князя Суздальского) и Бориса, враждовавших из-за Нижегородской области. Чтобы уговорить Бориса к добровольной уступке Нижнего Новгорода Димитрию, св. Алексий и Димитрий Иванович посылают преп. Сергия Радонежского и дают ему полномочия, в случае упорства Бориса, затворить храмы. К этому средству и был вынужден прибегнуть преп. Сергий. К этому же времени относится написание св. Алексием послания ко всем жителям Нижегородской и Городецкой земель [17], где поводом написания выставляется, чтобы «имели христиане между собой мир, любовь и правду, не усты, ни языком, но сердцем чистым...» Когда в 1368 г. возникла война с литовским князем Ольгердом и смоленский князь Святослав стал на сторону Ольгерда, Митрополит Алексий подверг Святослава церковному отлучению.

Столь же деятельное участие в возвышении Москвы явил св. Алексий и в отношении к тверскому князю Михаилу Александровичу, который держал сторону сильного соперника Москвы Ольгерда литовского, женатого на сестре Михаила.

Борьба Москвы с Тверью была борьбой за великое княжение всея Руси, а также борьбой с притязаниями Литвы на русские земли. «Тверского князя справедливо обвиняли, что он не раз приводил на Русскую Землю литовцев и, кроме того, вступил в союз с врагами русского народа — татарами, т. е. — в политике, противной общим национальным интересам Русских земель» [18].

Однако воинственный Михаил Тверской, несмотря на поддержку его Ольгердом, не мог устоять против Московского князя и Митрополита и должен был заключить внушенный св. Алексием договор с Димитрием Ивановичем — помогать Московскому князю не только в отражении татар, но и в нападении на них [19].

В период регентства и руководства Московским государством св. Алексия Москва сделала крупнейший исторический шаг в сплочении русского народа для борьбы за свободу и независимость нашей Родины.

Будучи выдающимся государственным деятелем, св. Алексий всегда оставался ревностным архипастырем Русской Православной Церкви.

Самым лучшим памятником заботы Святителя о своей пастве может служить его письменное наследие — перевод Священного Писания Нового Завета, поучения, послания, обращения к пастве, — а также его труды в созидании монастырей и по распространению монашества.

Св. Алексий стремился освободить Русь от книжно-литературного влияния Юго-Запада (Болгарии), и плодом этого стремления был сделанный им перевод Нового Завета. Этот труд имеет в себе «явные следы желания дать православной Руси свою самостоятельную славяно-всероссийскую или киево-московскую редакцию церковно-богослужебного, текста Нового Завета. Митрополит, как мудрый и дальновидный пастырь Церкви, не мог не усмотреть опасности духовного подчинения Руси южному славянству, которое в своих переводах Свящ. Писания имело много малопонятных слов и оборотов, а также большие неисправности» [20]. Труд Святителя, — пишет Леонтий, Митрополит Московский, — «есть не только памятник, имеющий важное значение для древней русской письменности. Это — великая историческая святыня... Это — плод подвига и снискания разума великого всероссийского Святителя, который, в заботах об единомыслии в Русской Православной Церкви, приложил свое глубокое знание греческого языка к тому, чтобы дать верующим наиболее точный перевод Нового Завета на языке, общедоступном славянскому миру» [21].

М. Муретов в своем исследовательском труде раскрывает те бесценные достоинства труда св. Алексия, благодаря которым этот труд занимает в истории славянского перевода Нового Завета совершенно особое и несравненное место, как всегдашний образец для всех справщиков и переводчиков церковно-библейского текста.

Архипастырское служение требовало от Святителя, чтобы он обращался к пастве с посланиями. В них св. Алексий заботится о водворении церковного мира. Характерным для его заботы о церковном мире является еще послание (грамота) на Червленый Яр (нынешняя Воронежская область) о подсудности жителей его рязанскому епископу. Здесь Святитель окончательно решает давний спор между епископами Рязанским и Саранским и подтверждает права Рязанского епископа.

Св. Алексий не только требовал от других, чтобы они жили согласно с христианской нравственностью, но и сам был образцом христианской жизни и поэтому пользовался глубочайшим уважением. Известна дружба Святителя с преп. Сергием. В год поставления св. Алексия в сан Митрополита, преп. Сергий был возведен в сан игумена. С этого времени тесная дружба соединила их союзом любви, который не прекращался до самой смерти Святителя. Они вместе делили радость и горе и вместе служили Церкви и родной Земле.

Святитель Алексий, желая после своей смерти оставить достойного преемника на первосвятительской кафедре, остановился на своем друге — преп. Сергии. Он вызывает к себе в Москву Радонежского подвижника из его любимого уединения и предлагает ему принять святительский сан. Но смиренный инок решительно отказывается.

Отказ преп. Сергия полон смирения, и он «остался игуменом в Деревянном маленьком Троицком монастыре, в топи, в лесных дебрях» [22], где он был так нужен для нравственного возрождения русского народа.

ИЕРОДИАКОН СЕРГИЙ (ПЕТРОВ)

[1] Житие св. Алексия в более пространной редакции приведено в Степенной книге (I, 144) и в Никоновской Летописи (IV, 55); сокращенное — помещено в Полном собрании русских летописей, т. VIII, 26—28. Литературная обработка «Житий» св. Алексия, дополненных данными других источников, сделана Г. Карповым в его очерке «Св. Алексий митрополит» (Чт. в Общ. ист. и древн., 1864 г., кн. III). В качестве комментарий к «Житию» св. Алексия можно рекомендовать соответствующие страницы из диссертации В. О. Ключевского «Древне-русские жития святых», стр. 132 и след.

[2] С. П. Павлов. «Памятники древне-русского канонического права», т. I, изд. «Русская историческая библиотека», т. VI, СПБ, 1880 г. Приложения № 9, столб. 44—48.

[3] Это поучение помещено в «Прибавлении к Творениям св. Отцов», ч. V, стр. 30—39.

[4] Никита Волнянский, «Св. Митрополит Алексий — великий поборник возвышения Москвы», «Ж. М. П.», 1947 г., № 5, стр. 38.

[5] «Русская Историческая Библиотека», т. VI, Приложение № 15.

[6] Там же.

[7] Е. Е. Голубинский, История Русской Церкви, т. II, стр. 193.

[8] Собрание Госуд. грам. и договор., т. I, стр. 38—см. у А. В. Горского, в прибавл. к «Твор. св. Отцов», т. IV, стр. 91, прим. (б).

[9] Указанная статья в «Ж. М. П.», 1947 г., № 5, стр. 37.

[10] Б. Д. Греков и А. Ю. Якубовский, «Золотая Орда и ее падение», изд. Академии Наук СССР, 1950 г., стр. 239.

[11] Никита Волнянский, «Созвездие великих ревнителей объединения Руси», «Ж. М. П.», 1945 г., № 4, стр. 13.

[12] «История СССР», т. I, под ред. Б. Д. Грекова, 1948 г., стр. 198.

[13] «История СССР», т. I, стр. 198.

[14] «История Дипломатии», т. I, под ред. В. П. Потемкина, Москва, 1641 г., стр. 133.

[15] Собрание Госуд. грам. и договоров, т. II, №№ 10 и 11.

[16] Указанное сочинение, стр. 111.

[17] Послание напечатано в журнале «Душеполезное чтение», 1861 г., стр. 458—467.

[18] «История СССР», т. I, стр. 199.

[19] Собр. Госуд. грам. и догов., I, № 28, — см. у А. В. Горского, указ. соч., стр. 118, прим. 62.

[20] М. Муретов, «Церковно-практическое и научно-богословское значение славянского перевода Нового Завета в труде св. Алексия, митрополита Киево-Московского и Всероссийского», «Богословский Вестник», 1897 г., ноябрь, стр. 189.

[21] Новый завет Господа нашего Иисуса Христа. Труд св. Алексия, митр. Московского и всея Руси. Фототипическое издание Леонтия, митр. Московского, Москва, 1892 г., стр. 3.

[22] Е. Е. Голубинский, «История Русской Церкви», т. II, стр. 51.