МУЧЕНИК—ПОДВИЖНИК И БОРЕЦ ЗА ВЕРУ ПРАВОСЛАВНУЮ И ЗА СВОЙ НАРОД

К годовщине мученической кончины протопресвитера о. Гавриила Костельника (21 сентября 1948 г. — 21 сентября 1949 г.)

Минул год, как от руки убийцы, пораженный предательским выстрелом сзади, пал почти на пороге храма Божия протопресвитер о. Гавриил Костельник. Весть о его злодейском убийстве взволновала всех, особенно участников и гостей Совещания Предстоятелей и Представителей Православных Автокефальных Церквей в Москве, у которых еще не успели изгладиться впечатления от его пламенных речей и выступлений против Ватикана и папства в защиту Святого Православия. Эта весть взволновала и зажгла сердца верующих великим гневом еще и потому, что в этом злодействе был ясно виден чей-то предательский замысел. Он убит среди дня одним из выродков человечества, который, несомненно, действовал по указке Ватикана.

В лице о. Гавриила Костельника Русская Православная Церковь лишилась выдающегося церковного деятеля, всесторонне образованного, с широким философским, богословским и церковно-историческим кругозором, всю свою жизнь отдавшего на служение Церкви, которое продолжалось 35 лет. «Пролита кровь выдающегося церковного деятеля Православной Церкви, близкого сердцу всех нас, о. протопресвитера Гавриила Костельника. Пресеклась жизнь того, чьи заслуги перед Православною Церковью войдут в историю: так они неизмеримы.

В 1946 г. почивший, личными своими самоотверженными трудами привел западных униатов в ограду Православной Церкви и помог своим братьям познать сладость возвращения к лраотеческой вере. Он был душой и мозгом этого исторического события.

Из-под его блестящего пера за эти годы (1946—1948) вышли насыщенные эрудициею и глубокой преданностью истине и правде статьи против Ватикана и папства, печатавшиеся в Львовском Церковном Журнале.

На Совещании Предстоятелей и Представителей Автокефальных Православных Церквей летом 1948 г. о. Гавриил выступал со своими глубокими по содержанию и пламенными по изложению докладами о догматической и исторической неправде папства, о его антинародной фашистской деятельности, о ватиканской агрессии против Православия. Его доклады легли в основу единогласно принятой Совещанием резолюции против Ватикана и его политической работы, направленной против мира, народной демократии и народного блага» (Святейший Патриарх Алексий).

Жизнь и церковно-общественную деятельность о. Гавриила Костельника никоим образом нельзя рассматривать вне тех церковно-исторических условий, в каких ему пришлось проходить свое церковно-общественное служение и в каких жила его родина — Галичина, отторгнутая и национально-политически, и религиозно от своей Матери-Родины. Каковы же были эти условия?

Западные области Украины, отторгнутые от Матери-Родины, попали под ярмо австро-венгерских католических государств. В глазах австровенгерских, а затем и немецких политиков и государственных деятелей, эти области всегда рассматривались как форпост для наступления на Россию. В этих целях важно было разделить украинский народ, посеять между ним вражду и рознь и на почве политической, и на почве религиозной. Поэтому мощный удар был направлен и в сторону религии, тем более, что в той политической обстановке он не мог вызвать каких-либо затруднений, так как западные области Украины находились под властью католических государств. «И потому, где только разрешает государственная политика, Римская церковь сразу всякими способами наступает на некатолические церкви, чтобы их подчинить своей власти» [1]. Окатоличенная страна становилась более послушным орудием в захватнических целях агрессора. В частности, окатоличенные западные области Украины становились более надежным форпостом для наступления на Россию. Одним из средств окатоличения была уния. Она и была введена в 1596 г. на Брестском соборе.

В 1699 г. австрийский император Леопольд писал католическому епископу Бенковичу, чтобы в пределах Унгрии была уничтожена религиозная свобода для всех религий, кроме римско-католической.

В последние годы, в годы Великой Отечественной войны, Ватикан одобрял фашистское вторжение в СССР, мечтая об обращении советских народов в католичество и заключил по этому вопросу соглашение с Гитлером. В 1945 г. в Париже вышла книга: «S. S. Р і е XII, Messages de guerre au monde. Introduction de Gabriel Louis Jarey». Editions «Spes». Paris, 1945. Интересно предисловие к этой книге, написанное французским публицистом Луи Жарэ. В предисловии Луи Жарэ пишет о попытках Ватикана в деле обращения советских народов в католичество использовать в отношении карпато-украинцев католикоуниатскую иерархию, которая «служила орудием проникновения католичества в восточную часть прежней Австро-Венгрии и в западную часть России». Жарэ сообщает о специальном договоре, заключенном Ватиканом с гитлеровским правительством об активизации католической церкви в оккупированных районах Советского Союза. А итальянские историки Гаэтано Сальвемини и Дж. ля Пиана писали: «Ни один историк, ни современный, ни будущий, не сумеет ни понять, ни полностью объяснить многочисленные успехи фашистов в международных делах (теперь уже канувших в вечность!), если только не учтет дружественных отношений между Ватиканом и фашистской диктатурой. Фашизм не преминул извлечь из дружественного расположения Ватикана наибольшую выгоду для развития своей программы экспансии и захватов» (Г. Сальвемини и Дж. ля Пиана, «Что делать с Италией?», Нью-Йорк и Лондон, 1943). Вот какие были планы для порабощения народов при помощи и содействии Ватикана! И недаром словацкий премьер Тука изрек: «Будущая государственная система Словакии явится сочетанием немецкого фашизма и римского католицизма».

Начало XX века ознаменовалось усилением борьбы народов Западной Украины за свою национальную независимость и за свою православную веру против наступающего католицизма. На эти годы как-раз и падает начало пастырского служения о. Гавриила Костельника. Период этот отмечается жестокими преследованиями, превратившимися в настоящие гонения православного населения Западной Украины.

Усилившееся распространение Православия за счет унии — происходили массовые переходы униатов в Православие — сильно встревожило австро-венгерские власти, а за ними и руководителей унии, которые не могли не видеть начавшегося кризиса. Передают, что в то время известный по своей активности униатский мукачевский епископ Юлий Фирцак лично явился к императору и, отдавая ему свой епископский посох, сказал, что ему уж некого будет пасти, если в его епархии появится хотя бы один православный священник. Униатское духовенство, конечно, не ограничивалось только словесными заявлениями и декларациями. Оно неоднократно обращалось к правительству, ходатайствуя перед ним о подавлении православного движения. «Православное движение есть опасность, одинаково угрожающая и государству, и униатской церкви», — писал в то время униатский журнал «Греко-католическое обозрение» (15/28 апреля 1912).

Во имя спасения государства и поддерживавшей его униатской церкви начались жестокие преследования Православия. Закрытие православных храмов и молитвенных домов, запрещение богослужения, штрафы, аресты и насильственное загнание в униатские храмы — стали обыденным явлением. В селениях, жители которых переходили в Православие, на постой размещали жандармов. Жандармы изыскивали всевозможные средства, чтобы так или иначе досадить «провинившимся» жителям. Когда «законные» средства истощались, жандармы пускались на провокации. Пускали, например, в деревню собаку, а затем ловили ее и объявляли бездомною, за что на все селение налагали штраф в размере 40 крон на каждого жителя.

К этому надо прибавить те издевательства и истязания, от которых повеяло духом первохристианских гонений. Недаром в то время в православных храмах Америки было введено на ектениях особое прошение «о гонимых за святую православную веру на Угорской, Галицкой и Буковинской Руси».

Православных под угрозою пыток и истязаний заставляли переходить в унию. Вот одна из таких жутких пыток, оставшаяся в народе под названием «мучилищное древо». Людей подвешивали к дереву так, чтобы ноги не касались земли. В результате из носа, горла и ушей начинала течь кровь. Люди теряли сознание. Тогда их снимали с «мучилишного древа», но не для того, чтобы прекратить пытку, а для того, чтобы только привести в чувство, для чего их окачивали холодною водою и снова подвешивали к дереву. По два дня люди выдерживали такую пытку и все-таки не отрекались от своей веры. Для некоторых «мучилищное древо» становилось местом мученической кончины за веру.

От преследований люди бежали в Америку, а оставшиеся здесь уходили в горы. Между прочим ушли в горы несколько девушек во главе с сестрою о. Алексия Кабалюка [2] Василисою и основали там монастырь. На Рождество 1912 года к ним нагрянули жандармы, грубо схватили их, сорвали с них монашеские одежды и в одних рубашках загнали их в приток Тиссы и продержали в ледяной воде два часа, непристойно над ними издеваясь. Такие факты не были единичными [3].

В селении Иза был совершен налет на древний храм. Был снят золотой крест с храма, изрублены иконостас и древняя чтимая икона Богоматери. Поводом к такой расправе послужило то, что население о начале богослужения извещалось зажиганием лампадки на кресте храма. К населению было предъявлено обвинение в том, что оно обменивается секретными сигналами с русскою армиею. Это — при 300-километровом расстоянии по прямому пути от тогдашней русской границы!

По западным областям Украины прокатилась волна «политических» процессов. Из них особенно выделяется процесс в г. Мармарош-Сигете, в декабре — феврале 1913—1914 гг., инсценированный мадьярскими властями над 95 угроруссами во главе с уже упомянутым нами иеромонахом о. Алексием Кабалюком, процесс, изумивший своею циничностью весь тогдашний мир и вызвавший резкие протесты даже в самой Венгрии среди прогрессивных слоев общества. Так, газета «Pesti Наrlор», обвиняя правительство за процесс, рекомендовала ему «успокоить общественное мнение путем наказания или заключения в сумасшедший дом всех жандармов, которые, как об этом ежедневно сообщалось в местных, а также в берлинских и французских газетах, до крови избивают угрорусских женщин и детей и истязают мужчин, чтобы заставить их на суде показывать против самих себя».

Кто же были эти обвиняемые?

Один из журналов того времени писал о них: «Достаточно было взглянуть на изнуренные долгим тюремным заключением и тяжелой нуждой лица этих мирных дровосеков, обвиняемых в государственной измене, чтобы убедиться, что это — не суровые ожесточенные лица политических мятежников, а скорее кроткие, просветленные глубокою верою и благочестием, лица первых христианских мучеников, с изумлением выслушивающих непонятный им обвинительный вердикт претора в поджоге Рима, в стремлении образовать свое царство. На лицах мармарошсигетских страдальцев как будто застыл недоуменный вопрос, что побудило строгого судью допрашивать их о том, что не имеет к ним ни малейшего отношения? Зачем не обвинят их судьи в исповедании Православия? Они сразу поняли бы его и в один голос заявили бы: «Виноваты, судите — люба нам вера отеческая, вера православная»... На столике перед подсудимыми куча вещественных доказательств, долженствующих изобличить «угроруссов в заговоре об отложении Угорской Руси», так гласит обвинительный акт. Судя по грозному характеру обвинения, казалось бы, этими доказательствами должны быть взрывчатые вещества, оружие всякого рода. Ничего подобного. На столе лежит куча богословских книг киевского издания, святых икон, вывезенных обвиняемыми из разных русских монастырей и конфискованных у подсудимых» («Церковная Правда» № 3, 1914).

Вождь обвиняемых о. Алексий добровольно приехал из Америки, когда прочитал в газетах о начавшихся на его родине арестах. На суде он заявил: «Виновен лишь в том, что распространял православную веру... Люблю свою родину и Православие и ради них готов претерпеть все».

Такова была политическая и церковная обстановка в западных областях Украины в то время, когда о. Гавриил Костельник начал свое пастырское служение. Это был канун первой мировой войны. После войны, значительно изменившей политическую карту мира, борьба с Православием не только не прекратилась, но усилилась и углубилась, приняв новые, более изощренные и утонченные методы.

К таким методам, между прочим, надо отнести введение новой унии, биритуалистической, так называемой «Wschodni obrzadek». «Цель этой новой биритуалистической унии состояла в том, чтобы со временем перевести в нее всех «греков» в Польше. Они сразу станут «настоящими католиками», ибо уже привыкнут к биритуализму (их священники будут служить то по латинскому, то по греческому обряду) и, наконец, полюбят латинский обряд, как святейший, достойнейший и лучший, и станут латинниками» [4].

Не надо забывать того факта, что свое пастырское служение о. Гавриил Костельник начал, будучи сыном католической церкви. Поэтому интересен происшедший в душе о. Гавриила Костельника перелом, превративший его из Савла в Павла. Возможно, что жестокие преследования Православия в то время заронили в его душу семена сомнения. В некотором смысле приоткрывает завесу над этим вопросом сам о. Гавриил Костельник в проповеди, произнесенной им в день памяти св. первомученика архидиакона Стефана 9 января 1947 года. Проповедь автобиографична. Он говорил: «Пути Божественного Провидения до безмерности дивны. Иудеи распяли Христа Господа и думали, что уже пришел Его конец. Камнями побили св. арх. Стефана и также думали, что пришел и его конец. Наверно так гадал и Савл, юноша, у ног которого положили свои одежды те, кто камнями побивали св. Стефана. Савл «одобрял его убиение» (Деян. VIII, 1) и «дышал угрозами и убийством на учеников Господа» (Деян. IX, 1). Никому и в мысль не могло придти, что из этого молодого, завзятого врага Христова через некоторое время станет славный апостол Павел как продолжатель идей св. первомученика Стефана и сам поведет ожесточенную борьбу за чистое христианство и разнесет веру Христову по всему свету» [5].

Пребывание о. Гавриила в недрах католической Церкви дало ему возможность при его глубоком и проницательном уме опытным путем не только всесторонне теоретически изучить католицизм и папство, но и понять их психологию, методы борьбы с Православием и вскрыть их намерения в отношении Православной Церкви. Он понял и, поняв, всегда утверждал во всех своих выступлениях, что главное в католицизме не догматические разногласия, а политические устремления папства к всемирному господству, не только церковному, но и политическому. Идея о мировом господстве, идея о полноте (plenitudo) папской власти проходит через всю историю католической церкви. «Для Римской церкви, именно как римской, — пишет в своем докладе «Римская церковь и единство Христовой Церкви» о. Гавриил Костельник, — существенными являются ее догматы о папстве, а не другие ее догматы, которыми она отличается от Православной Церкви. Filioque, «Непорочное Зачатие» и др. не созданы самими папами; при некоторых исторических осложнениях папы даже отвергали эти догматы и окончательно признали их тогда, когда убедились, что они пойдут на усиление папства. Папство создавалось самими римскими папами. Именно папские тенденции были самой характерной движущей и эволюционной силой Римской церкви.

Об этом свидетельствует и тот исторический факт, что ни на одном другом епископском престоле не было так часто по два и даже по три епископа одновременно, как на римском, и те епископы друг с другом совсем не спорили о вере, а только боролись за власть (курсив наш. — В. Т.)... Нетрудно вскрыть источник этого властного, своего рода, «психоза» римских епископов. Папы заразились духом императорского Рима. Древний Рим — Urbs — централизовал весь orbis terrarum, был владыкой, главой всего тогдашнего мира. Всем покоренным народам Рим навязывал и свою власть, и свои законы, и свой язык. Здесь именно у римских епископов создавалась и культивировалась склонность к власти и тактика властвования, здесь зародился и развился принцип: политика выше всего — Suprema lex» [6].

На этих же притязаниях зиждется и стремление папства к созданию униатских церквей. «Из этих притязаний Римской церкви видно, как сильно нуждается она в униатских церквах, состоящих хотя бы из самых маленьких групп, отколовшихся от восточных Церквей. Униатские церкви должны служить наглядным доказательством того, что Римско-католическая церковь действительно является католической, составленной из восточных народов и их обрядов, и что она действительно является наследницей первоначальной веры восточных Церквей, а современные православные — это будто не православные, а кривославные, схизматики и еретики, отступившие от веры своих кровных предков» [7].

Папство не ограничивается церковным господством. Оно стремится распространить свое влияние и на светскую власть. Так, из догмата о непогрешимости папы, по мысли о. Гавриила Костельника, «выводится такое логическое следствие, что не только все церкви должны упасть на колени перед папой, как пред Богом, но и все народы вообще, ибо кто может вести народы, как не тот, кто является непогрешимым?.. Папы хотят владеть всем миром! После всех падений и неудач они нашли себе новый божественный титул на такое право. Это не наши догадки, — продолжает о. Гавриил, — сами папы, а еще смелее их богословы-адвокаты так комментируют папскую непогрешимость. В энциклике папы Пия XI «Об угнетении католицизма в Испании» читаем: «Наоборот, как это засвидетельствовала история вплоть до последних времен, чем упорнее враги Церкви стараются отвести народы от Наместника Иисуса Христа, тем теснее — с попущения Провидения, которое даже из злого может вывести хорошие последствия, — народы желают соединиться с папою, тем сильнее взывают, что только он может осветить умы, затемненные мраком многочисленных ошибок, он, который, как Иисус Христос, «имеет глаголы жизни вечной». А в энциклике того же папы «Quadragesimo anno» читаем: «Ибо в тех делах, вверенных нам Богом, как сокровище истины, весьма ответственно задание проповедывать целостность нравственного закона, преподавать его и настаивать, чтобы этот закон — нравится он или не нравится — сохранять, ибо он передает на безоговорочное наше наивысшее судебное решение и общественный строй и самую экономическую жизнь».

А папистский клир говорит об этом совсем открыто. Например, загребский «Католични Лист» (1935, № 24, стр. 299) пишет: «Папа не только человек. В своем служении он вообще не является человеком. Свое задание и служение он выполняет не человеческими средствами. Папа — это глава мира (pivak svijta). Он должен вести мир и управлять им, а все вожди и министры — через него» [8].

То же стремление к мировому господству лежит и в основе догмата о полноте папской власти. «Все люди, находящиеся во вселенной, принадлежат Христу и Его заместителю, римскому папе. Я лично присутствовал, — пишет о. Гавриил, — на такой дискуссии, на которой римские богословы серьезно трактовали вопрос: «Подлежат ли марсиане, если только на Марсе живут люди, юрисдикции римского папы?» [9]. И «руководители Православной Церкви, — настойчиво напоминал о. Гавриил, — должны всегда иметь в виду, что в Римско-католической церкви главным является папство, а все прочее только подоснова папства. Следовательно, в полемике мы должны, главным образом, разоблачать это г момент» [10].

С какою взволнованностью и убежденностью пропагандировал он эту мысль на Московском Совещании в комиссии «Ватикан и Православная Церковь». «Как бывший католик сам, я хорошо знаю значение католической церкви, — говорил он на заседании комиссии. — Я должен сказать, что здесь не умеют бороться с католиками. Я следил за православными энцикликами и посланиями в течение последних 20 лет и должен сказать, что как и здесь, в этой резолюции, находил свидетельство непонимания, как надо действовать. Это — не то, что надо против католической церкви. Нужно, чтобы в резолюции было больше об агрессии Римско-католической церкви против народа. А в проекте этой резолюции, в первой части, говорится о ереси, а об агрессии — только в выводах. Это нелогично. Надо больше сказать об агрессии. Я бы просил сделать эту резолюцию более компактной, исключив из нее все то, что говорится о догматах, а в основном остановиться на агрессии Римско-католической церкви... Я хочу, чтобы с латинянами говорили более решительно».

С неменьшею страстностью и убежденностью о. Гавриил Костельник в своих выступлениях разоблачал козни и замыслы Рима, которые он осуществлял через унию. Уния в глазах Рима всегда рассматривалась как промежуточная ступень для наступления на Православную Церковь, чтобы путем постепенного ассимилирования ее с католичестзом окончательно покорить ее. Этот взгляд разделяли и лучшие умы унии. Так, еще в прошлом веке Львовский епископ Лев Шептицкий как-то жаловался православному Могилевскому епископу Георгию Конисскому: «Мы (униаты) с вами еще живем, но когда католики вас догрызуг, тогда возьмутся и за нас, и теперь в полемике они называют нас, как и вас, схизматиками» (Бантыш-Каменский, «Историческое известие о возникшей в Польше унии», М., 1865, стр. 413).

Уния была насильственно навязана украинскому народу. История этой унии — это нескончаемое повествование о наитягчайшем насилии над совестью верующего украинского народа.

Замечательно выступление о. Гавриила Костельника против унии на униатском съезде во Львове в ноябре 1936 года.

«Воинственный латинский психоз мнит, — говорил о. Костельник, — что униаты станут авангардом местной латинской церкви и католических народов в борьбе против Восточной Церкви и православных народов. Значит, униаты будут янычарами, униаты будут латинянами-фронтовиками со всею их смертельною ненавистью к Восточной Церкви и восточным народам... Их (латинян) желание — полная латинизация и денационализация униатов. Разве нет свидетельств, что уния всюду денационализировала восточные народы на выгоду латинского соседнего народа. Так, в прежней Польше денационализировала украинцев и белоруссов на выгоду полякам, на Угоршине денационализировала украинцев и румын на выгоду мадьярам, в Хорватии денационализировала сербов на выгоду хорватам, в Италии денационализировала греков на выгоду итальянцам...» [11].

О. Гавриил Костельник отмечал пренебрежительное отношение католиков к унии. «Латиняне никогда не признавали нас за настоящих католиков,

да мы и не были римо-католиками... Мы были в их церкви вроде захожего чужестранца на селе. Польские священники и калелюх (головной убор) не снимали с головы перед нашими храмами, наши униатские храмы они называли синагогами»

«Божественное Провидение так направило историю Церкви, — мыслил о. Гавриил, — что против старого Рима выдвинуло новый Рим, как контрпартнера в борьбе за первенство в Церкви. Правда, цареградские епископы никогда не посягали на первенство во всей Церкви, однако они были наисильнейшим и небезопаснейшим препятствием для римских епископов. Если бы не они, то мы ныне не имели бы такого классического, авторитетного и верного свидетеля против римского самообожествления, каким является Греческая Церковь. Она демаскирует самолюбивые римские посягательства, она вскрывает внутренние пружины развития притязаний римских епископов. На фоне византийской истории папы выступают не как наследники законного Божественного примата, а как узурпаторы и вечные бунтари, которые только и радели о приумножении своего владычества любою ценою» [13].

В глубине своего сознания римские епископы не могли не видеть этого «Все же Римская церковь всегда чувствовала, что ее владычество и характер до тех пор не будут узаконены, пока не признает их старая, православная, «схизматическая» Церковь. Отсюда исходили те вечные усилия Римской церкви, при помощи которых она стремилась привлечь к унии Православную Церковь» [14].

Но все эти попытки оказались тщетными. Не помогли этому и насилия, и преследования. «Для великой и сильной религиозной идеи никакие преследования не страшны. В огне преследований религия еще более укрепляется, утверждается, освящается. Православие выдержало и перенесло вековое татарское иго, выдержало и всякие другие преследования от латинян. А уния? Она нигде не имела жизненной силы. Почему? Потому что уния не имеет корней. Она только искусственное творчество, лихое насилие... Разве латинские авторы не замечают того факта, что уния связана с бесславием восточных народов, а Православие — с их славою» [15].

Эта слава для восточных народов пришла, когда Советский Союз освободил подъяремные западные области Украины. Настало время исполнения надежд и чаяний о. Гавриила Костельника. Он становится во главе инициативной группы по воссоединению греко-униатов с Православной Церковью. Его деятельность в этом направлении привела к созыву собора греко-униатских священников, который состоялся во Львове 8—10 марта 1946 года.

Неизмеримы заслуги о. Гавриила Костельника. Хорошо оценена его деятельность в одной из речей Высокопреосвященного Макария:

«В великие исторические эпохи, в переломные моменты, когда подводится итог минувшему и очерчивается будущее Святой Церкви, Господь по Своей воле избирает и ставит людей, которые умеют глубоко понимать и надлежащим образом оценивать минувшее и ясным взором увидеть путь к светлому будущему, пророческим вдохновенным словом созывать и подвигом своей жизни вести за собой людей путями Божественной воли и правды. Это — мужи Провидения, избранники Божественной воли, которые всего себя полностью и всю жизнь отдают служению этой высокой и святой цели.

Такого избранника воли Божией мы имеем в Вашей особе, Всечестнейший и дорогой отец протопресвитер! Еще с молодых лет Вы познали вечную вселенскую Божию правду Святого Православия, и служению великому делу единства набожного народа наших земель с Православною Церковью Вы посвятили всю свою сознательную, известную всем, жизнь. На основании всестороннего критического анализа трагичной истории нашего народа в чужеземной духовной неволе, Вы сознательно и стойко избрали единый правильный путь возвращения нашего набожного народа к Православной Церкви — спокон веков святыне украинского народа. Этим путем до светлой духовной жизни в Православной Церкви под Вашим водительством шло всечестное духовенство, шел и верующий народ.

Мы хорошо знаем и великие трудности, даже опасности, ту самоотверженность, с какими соединялось дело Вашей жизни. Мы высоко ценим, свято чтим Ваш подвиг, радуемся с Вами за те великие, светлые успехи, какими Господь благословил святое дело Вашей жизни. У Вас мы учимся искренней преданности Божьему делу» [16].

После собора остатки унии продолжали еще существовать. Не надо забывать, что на соборе присутствовало 78% униатского духовенства. В своем докладе на Львовском соборе и в своих последующих выступлениях о. Гавриил отмечал этот момент, призывая остаток унии к возвращению к Православной Церкви.

«Неужели теперь, — говорил он на соборе, — когда, благодаря невиданному героизму и неизмеримым жертвам Советского Союза, с нас спало многовековое иго, когда Советский Союз собрал все наши земли, даже Закарпатскую Украину, которая 1000 лет изнывала под тяжелым мадьярским ярмом, даже больше, когда благодаря борьбе Советского Союза разгромлена навеки римско-немецкая гегемония, неужели после всего этого мы будем терпеть бесславную унию? Это было бы доказательством того, что мы еще духовно не созрели для нынешней великой действительности, чтобы ее принять и из невольника стать «господином домовитым».

Весь доклад о. Гавриила на Львовском соборе был пламенным призывом оставить унию, возвратиться в лоно Православной Церкви.

«Разбиты все исторические основы унии!.. Мы хотим единым сердцем и единою душою прославлять Бога и Христа Господа с нашими самыми близкими братьями: с православными украинцами, русскими, белоруссами и со всеми православными народами. Ведь Православие было историческою верою славян, а славяне наследовали его от цареградских греков. Мы хотим, чтобы наше религиозное сердце было не в Риме, который нам ничего не дал и был для нас, униатов, мачехою, а чтобы оно было в Киеве, который является матерью всей Руси, и в Москве, которая является оборонною силою всей Руси и всех славян. Сама судьба, само Божественное Провидение ставит нас на великий путь, неужели еще можно противиться этому нашему великому призыву? Я еще в Польше говорил и писал про то, что первое христианское тысячелетие было греческим, второе — римско-германским, а третье должно быть славянским. Теперь все это сбывается, и мы должны итти навстречу этой нашей великой судьбе» [17].

Безусловно, такая деятельность о. Гавриила была чревата для него большими опасностями. Противники воссоединения угрожали ему.

Да и сам о. Гавриил не мог не видеть этих угроз. В своем докладе на соборе он заявил: «Нас ждут трудности, печали и опасности» [18].

Ватикан также не мог терпеть такого убежденного борца за Православие и противника унии. О. Гавриил Костельник смело и убежденно, устно и письменно неустанно пред всем светом говорил, как папстве извратило, исказило Божественное учение Иисуса Христа, засвидетельствованное св. Апостолами и Вселенскими Соборами. Он гневно осуждал антихристианскую, антидемократическую и антинациональную политику Ватикана, за что и был убит. 21 сентября 1948 г. грянул предательский выстрел, сразивший великого поборника Православия в борьбе с воинствующим католицизмом. «Ватикан нашел свой путь к мести о. Гавриилу за то, что он разоблачал ложь и зло папства, за то, что он помог своим западным собратьям найти истину и руководство в Святом Православии» (Святейший Патриарх Алексий).

Минул год со дня мученической кончины о. Гавриила Костельника. Память о нем продолжает жить в сердцах верующих. Помолимся, да упокоит Господь Бог в Своих райских обителях душу убиенного протопресвитера Гавриила, а в живых да вдохнет силы и мужество для защиты Святого Православия! Пусть его мученическая кровь станет новым семенем для утверждения Святой Православной веры!

Вас. Теплов

[1] Костельник Г. Ф., доктор-протопресвитер, Римская церковь и единство Христовой Церкви. Издание Московской Патриархии. 1948 г., стр. 6.

[2] О. Алексий Кабалюк, видный поборник Православия в Западной Украине, много пострадавший за свою деятельность, дожил до наших дней, дождавшись и национального, и церковного возрождения своей Родины. Скончал свои дни в Девичьем монастыре в Донбоках (Закарпатье) 2 декабря 1947 г. на 71-м году жизни, в схиме — схиархимандритом Алексием.

[3] Одна из таких пострадавших здравствует и доселе. Это — Юлиания Прокоп, в то время 15-летняя девушка, а в настоящее время игумения православного женского монастыря на Чернецкой горе в Мукачеве.

[4] Костельник Г. Ф., доктор-протопресвитер. Римская церковь и единство Христовой Церкви. Издание Московской Патриархии. 1948, стр. 36.

[5] «Ехархиальный Вісник». Львів, 1947, стр. 53.

[6] Костельняк Г. Ф., доктор-протопрсевитер. Римская церковь и единство Христовой Церкви. Издание Московокой Патриархии. 1948, стр. 10, 11.

[7] Костельник Г. Ф., доктор-протопресвитер. Римская церковь и единство Христовой Церкви. Издание Московской Патриархии. 1948, стр. 7

[8] Костельник Г. Ф., доктор-протопресвитер. Римская церковь и единство Христовой Церкви. Издание Московской Патриархии. 1948, стр. 34—35.

[9] Костельник Г. Ф., доктор-протопресвитер. Ватикан и Православная Церковь. Издание Московской Патриархии. 1948, стр. 3.

[10] Костельник Г. Ф.. доктор-протопресвитер. Римская церковь и единство Христовой Церкви. Издание Московской Патриархии. 1948, стр. 38.

[11] Костельник Гаврііл. о. д-р. Ідеология уніі. Праці Богословского Наукового товаристаа у Львові, т. XI—XII. Материалі зібрав і упорядкував о. Володимир Кучабський. Львів, 1947, стр. 93.

[12] Діяния Собору Греко-католицькоі Церкви у Львові 8—10 березня 1946. Видання Президіі Собору. Львів, 1946, стр. 67.

[13] Костельн и к Гаврііл, о. Розвиток папства в перших пъятьох віках— «Впархіальний Вісник», Львів, 1947, № 1, стр. 24.

[14] Костельиик Гаврііл, о. Розвиток папства в перших пъяотох віках — «Епархіальвий Вісник», Львів, 1947, № 1, стр. 25.

[15] Діякия Собору Греко-католицькоі Церкви у Львовi 8—10 березня 1946. Видання Президіі Собору. Львів, 1946, стр. 64, 67.

[16] «Епархіальний Вісник», Львів, 1947, № 5—6, стр. 158—159.

[17] Діяния Собору Греко-католицькоі Церкви у Львові 8—10 березня 1946. Видання; Президіі Собору, Львів, 1946, стр. 69.

[18] Діяния Собору Греко-католицькоі Церкви у Львові 8—10 березня 1946. Видання Президіі Собору. Львів, 1946, стр. 74.