ЧАША СПАСЕНИЯ

Слово, сказанное в Воскресенской церкви, что на Филипповском переулке г. Москвы

Начинается сорокадневный пост, который мы называем Рождественским, потому что он готовит нас, православных людей, к встрече праздника Рождества Христова. Мы знаем этот пост и под именем Филиппова: он начинается ,на другой день после памяти св. апостола Филиппа.

Опять, мои дорогие, как и в другие многодневные посты, наша Мать — Святая Православная Церковь будет звать своих детей очистить грешные души покаянием и приступить к святой Чаше спасения. И опять в эти наступающие дни Рождественского поста у Чаши Христовой будут стоять вереницы православных душ, жаждущих соединиться со своим Господом в святом Причащении. А мы с радостью будем взирать на эти толпы православных причастников. Мы им будем радоваться: ведь это значит, что наши духовные дети не мертвы своими душами, но живы и жаждут вечного спасения, ищут соединения со Сладчайшим Господом, идут к святой Чаше за той нетленной божественной пищей, которая питает нас всех для жизни вечной.

Если в дни земной жизни нашего Господа Иисуса Христа некий юноша, некий законник подходили к Спасителю с вопросом, что нужно сделать, чтобы наследовать жизнь вечную; если тогда, когда только пробуждались души человеческие под воздействием проповеди Христовой, сердца и умы людей уже занимал этот вопрос, — то как же об этом не думать нам, как же не заботиться нам о приобретении жизни вечной, не заботиться о своей душе? Ведь мы — большинство из нас — рождены православными родителями, ведь мы наследуем от своих православных дедов, прадедов дух благочестия, дух веры, дух любви к Господу. И сами мы крещены в своем младенчестве, от этих младенческих дней питаемся божественной пищей и собираемся в храмах Божиих; от младых лет слышим через св. Церковь зов Господень к вечному спасению, к приготовлению себя к той жизни, двери в которую открыл для всех нас пострадавший за нас и умерший за нас на кресте Господь наш Иисус Христос.

Мы, православные люди, научены нашей верой тому, что ведет человека в жизнь вечную.

Мы знаем, что для наследования жизни вечной нужна вера в Единого Истинного Бога, как сказал Господь Иисус Христос: «Сия есть жизнь вечная, да знают Тебя, Единого Истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ио. 17, 3). Мы знаем, что жизнь вечная приобретается нашей любовью к Богу, ибо это есть первая и наибольшая заповедь, и любовью к ближнему, как заповедью, «подобной первой» (Мрк. 12, 29—31). Мы знаем, что вечное спасение достигается исполнением заповедей Христовых, ибо на вопрос некоего юноши, что нужно для получения жизни вечной, Господь Спаситель ответил: «Соблюди заповеди» (Мф. 19, 17). Мы знаем, что в открытые двери Царства Небесного входят путем добрых дел, ибо святой апостол говорит: «Бог воздаст каждому по делам его» (Римл. 2, 6).

Но знаем мы и то, что в жизнь вечную нас ведет и та божественная небесная пища, коею мы питаемся, приобщаясь «святых, страшных и животворящих Христовых Таин».

Вот в канун предлежащего пред нами поприща поста и покаяния и хочется напомнить вам, мои дорогие, такие ясные, такие понятные каждому верующему сердцу и в то же время такие страшные слова Господа нашего Иисуса Христа. Он сказал: «Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ио. 6, 53).

Значит, когда мы думаем о том, как спасти себя для блаженной вечности, мы никогда не должны забывать, что к этой жизни вечной нас готовит не только вера, не только любовь, не только добрые дела, не только исполнение заповедей Христовых, но вот то, о чем говорит нам в этих словах Спаситель: вкушение Его божественной Плоти и Его животворящей Крови.

Вот какое величайшее значение имеет то святейшее из таинств — Таинство святого Причащения, к которому должен приступать каждый из нас, православных детей Божиих, чтобы, вкушая плоды этого святого таинства, «иметь в себе жизнь». Жизни вечной, блаженной в Царствии Небесном, говорит Господь Иисус Христос, не наследует тот, кто не вкушает Плоти Сына Человеческого и не пиет Его животворящей Крови.

Подумайте, мои дорогие, о том, какие священные, какие чудные плоды у этого святого таинства.

Святое Причащение соединяет нас с нашим Сладчайшим Господом. Вкушая Тело и Кровь Христовы, мы не только своим духом соединяемся с Господом, но и телом. Ведь сказал Господь: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ио. 6, 56). Мы становимся всем своим существом едиными со Христом, если мы достойно приобщимся святых Христовых Таин, если своими упорными, нераскаянными грехами сами не разорвем этого единения нашего с Господом и сами себя не лишим этого счастья. Истинный раб Божий, истинный причастник до конца своих дней будет пребывать в этом живом, сладчайшем для сердца, общении со (Твоим Спасителем, и это общение, которое даруется нам в Таинстве Причащения, станет для него вечным, никогда не прекращающимся в жизни будущего века.

Вот почему умирающий православный христианин с чувством особенной духовной жажды, всем своим сердцем стремится причаститься святых Таин Христовых в последние свои дни, может быть в последние часы своей земной жизни, когда возлежит на своем близком к смерти болезненном одре. Он видит, что все те страсти, Пороки, которые владели им в течение всей его жизни: пьянство, блуд, сребролюбие, гордость, — все это теперь, .когда он лежит, с трудом передвигая своими членами, теряет над ним власть, отходит от него. Он уже прозревает тот мир невидимый, куда через короткое время вступит. И в эти минуты он жаждет причаститься святых Таин Христовых, зная, что уже никакая страсть, никакой порок не оторвет его от Сладчайшего Господа. Он верует, что, причащаясь, соединяется навеки со своим Спасителем, как и просим мы Его об этом в своей молитве: «Иисусе, Боже сердца моего, прииди и соедини мя с Тобою навеки».

Святое Таинство Причащения соединяет и нас всех с вами, причащающихся из единой Чаши, в одно Тело Христово, в одну семью Божиих детей. Мы становимся братьями не только потому, что происходим от первых людей, не только потому, что мы рождены одним и тем же Духом Святым в крещении, но потому, что питаемся из одной и той же Чаши одного и того же Тела и одной и той же животворящей Крови Христовых. Так говорит св. апостол Павел: «Один хлеб, и мы многие одно тело: ибо все причащаемся от одного хлеба» (1 Кор. 10, 17).

Святые Тайны Христовы являются для нас залогом жизни вечной, залогом нашего бессмертия. Господь Спаситель сказал: «Идущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день» (Ио. 6. 54). Входя в теснейшее единение с Господом в Таинстве Причащения, мы не умрем душой для жизни вечной никогда, ибо в нас живет Господь, согласно Его божественному слову. И хотя наш тленный прах обратится в землю, но и прах не может исчезнуть в океане вечности: ведь не только наша душа, но и наше тело вступает в сладчайшее соединение с Господом. Господь воскресит наши тела в последний день, чтобы эти воскрешенные тела воссоединились с бессмертными душами и предстали пред лицом Того, чье божественное Тело и Кровь мы принимаем в себя из святой Чаши спасения.

Вот какие чудные, сладкие для сердца, плоды святого Таинства Причащения!

Это таинство укрепляет нашу веру. Господь Иисус Христос Сам установил это таинство на Тайной Вечери накануне Своих страданий. Взяв хлеб в Свои руки, благословив его, освятив, преломив, произнес слова: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое», и добавил: «сие творите в Мое воспоминание». И подавая чашу и произнеся слова: «Пиите от нея вси» добавил те же слова: «сие творите в Мое воспоминание» (Лк. 22, 19-20. I Кор. 11, 23—25). Господь повелел нам совершать это святейшее таинство в воспоминание Его земной жизни, Его крестных страдании и крестной смерти. А что может больше укрепить в вере, как не воспоминание о Его крестных страданиях? Что может возбудить в сердце большую любовь к Сладчайшему Господу, как не память о том, как безгранична любовь Небесного Отца, Который не пожалел Сына Своего единородного и отдал Его на тягчайшие муки? Чем мы, православные христиане, искупленные Кровью Христовой, можем засвидетельствовать свою преданность нашему Спасителю, как не памятованием о том, что послужило к нашему спасению, - о крестной жертве, принесенной Господом «нас ради, человек, и нашего ради спасения».

Святое Таинство Причащения является залогом, знамением Нового Завета между Богом и людьми. Господь Спаситель сказал: «Пиите от нея вси, сия есть Кровь Моя Нового Завета». Это таинство является знамением того Нового Завета Бога с людьми, который Господь заключил с нами Своим земным подвигом. Теперь Бог наш — Отец наш, мы не чада Его гнева, не рабы Его, мы - Его любимые дети; Он - наш сладчайший любимый Отец. Это - Новый Завет любящего Отца с любимыми им детьми, которых Он ведет к вечному спасению, для которых Он не только открыл двери Царства Небесного Своею крестной жертвой, но и помогает нам на каждом шагу жизни земной, укрепляя нас, внушая нам добрые чувства, незримо благословляя каждый шаг православных христиан на пути к спасению.

Вот какие прекрасные, дивные плоды имеет это святое таинство.

Святое Таинство Причащения — это залог прощения наших грехов Господом Спасителем. Он сказал: «Сия есть Кровь Моя Нового Завета, яже за вы и за многия изливаемая во оставление грехов». Спаситель пролил Свою Кровь на кресте для искупления множества наших грехов и, пролив ее, благоволил оставить Свою Кровь в святых божественных Тайнах, призвав, чтобы «пили от нея вси». И это таинство является залогом того прощения, какое мы от лица Господа слышим из уст священника после того, как исповедуем свои грехи. Принятие божественных Таин запечатлевает это прощение наших прегрешений, даруемое нашим Господом во имя той Крови, которою был облит Голгофский крест.

Святое Таинство Причащения — это залог нашего примирения с Господом, залог нашего вечного счастья, источник нашего общения со Спасителем, источник нашего просвещения, источник нашей любви; это то условие, без которого мы не можем стать наследниками жизни вечной. И вот почему всякий православный христианин, ищущий спасения, стремится к Чаше Христовой, как к Чаше своего спасения.

И мы, видя, как много причастников приступает к святой Чаше, радуемся тому, что ни дух времени, ни суета житейская не истребили в вас этой потребности живого верующего человеческого духа: соединяясь со своим Господом, готовить бессмертную душу для жизни будущего века.

Всегда, от первых дней бытия на земле святой Церкви Христовой, христиане стремились к этому святому таинству, к святой Чаше подходили с верою и благоговением, с молитвою о том, чтобы это единение с Богом сохранялось навеки.

В начале 4-го века в одной из темничных камер города Никомидии в Малой Азии умирал мученик за Христа по имени Лукиан. Он имел сан пресвитера. Он уже подвергся тяжким мукам за Христа — тело его было изранено, избито. Перед своей кончиной он был положен на острые камни и привязан к ним по рукам и ногам. Четырнадцать дней лежал он на этих острых камнях, истекая кровью, готовясь отойти ко Господу.

В этой камере были и другие христиане. Некоторые из них уже перенесли пытки, другие ожидали пыток и смерти. И вот, накануне своей смерти, преподобномученик Лукиан, обращаясь к христианам, говорил о том, как тоскует и томится его душа. Он томился не потому, что его ожидали уже последние мучения, а затем и смерть: мученики ведь умирали с радостью, проявляя величайшее терпение. Лукиан сказал окружавшим его христианам, что его душа томится потому, что он давно не причащался Святых Таин.

Господь утешил его перед смертью: тайно от стражи христиане прислали ему хлеб и вино. И, уже еле дыша, он сказал: «Умирая, я совершу святое Таинство Причащения, и все мы причастимся». Христиане ответили ему: у нас нет престола и не на чем положить святое Тело и Кровь Христовы. Он велел обнажить свою грудь и сказал: «Поставьте мне сюда хлеб и вино». Грудь этого мученика была тем престолом, на котором совершалась божественная Литургия пресвитером Лукианом. Руки его были связаны, — он попросил одного из благочестивых христиан причастить его святого Тела и Крови Христовой и благословил причаститься всем. И как плакали от радости все, кто удостоился накануне смерти этой чести соединиться со своим Господом!

Вот как глубока в истинно христианском сердце, потребность приступать к святой Чаше, ибо верующее сердце знает, что Святые Тайны Христовы дают этому сердцу всю полноту счастья жить со Христом, носить в себе еще здесь, на земле, предощущение того вечного счастья, какое ожидает верующую душу там, в жизни будущего века.

Если это таинство так свято, так бесценно для нас, то, приступая к святой Чаше, каждый из православных христиан должен готовить себя к достойному принятию божественных Таин. Святой апостол Павел так нам и завещает. Каждый приступающий к этому таинству, говорит он, пусть «испытывает себя», чтобы не вкусить божественного Тела и Крови Господней в свое осуждение, ибо кто недостойно приступает к святой Чаше Христовой, «виновен будет против Тела и Крови Господней" (I Кор. 11, 27). Апостол говорит, что в Коринфской Церкви он знает и сам видел много случаев, когда христиане, недостойно причащавшиеся Святых Таин Христовых, заболевали тяжелыми болезнями и умирали: (I Кор. 11, 30).

И Церковь учит нас приступать к святой Чаше со страхом Божиим, с верою и любовью, когда призывает православных людей за каждой божественной Литургией устами диакона: «Со страхом Божиим и верою приступите», и когда поет: «Верою и любовию приступим, да причастницы жизни вечные будем». Мы должны приступать «со страхом» не в обычном понимании этого слова, а с боязнью прогневить Господа нашим недостоинством, нашими грехами, плохо оплаканными, со страхом быть Им отвергнутыми, с величайшим благоговением, как к Чаше нашего спасения. Мы должны иметь несомневающуюся веру в то, что мы вкушаем истинное Тело Христово и истинную Кровь Христову. В нашем сердце должна гореть пламенная любовь к Тому, Кто так возлюбил нас, что распростерся на кресте, страдал ради нашего спасения; и ради того, чтобы соединить нас с Собою навеки, установил это святейшее Таинство Причащения, давая нам вкушать Свое пречистое Тело и Свою Кровь.

Святое Таинство Причащения — это чудо, это чудо всемогущества Божия, силы Божией. Совершающий божественную Литургию архиереи или священник, призывая Святаго Духа в тайной молитве, благословляет предложенные для освящения хлеб и вино, и силою Святаго Духа за каждой Литургией совершается это чудо пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы. Святой хлеб раздробляется на частицы и в соединении со святой Кровью в Чаше преподается верующим в Таинстве Причашения. По учению нашей святой веры, в каждой, даже самой малой частице освященного хлеба присутствует весь Христос с Его Божеством, Его Плотью и Кровью. Это чудо пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Христову выше человеческого разумения и воспринимается нашею верою.

У святителя Димитрия, Митрополита Ростовского, русского Златоуста конца 17-го и начала 18-го века, есть прекрасное рассуждение об этом чуде. Он говорит, что есть люди, которые живут одним только разумом, но не живут верою и сердцем. Эти люди носят в себе и высказывают недоумения, связанные с этим чудом. Святитель Димитрий в своем рассуждении приводит эти недоумения и отвечает на них образами и сравнениями.

Некоторые спрашивают, — говорит он,— как хлеб и вино могут стать Телом и Кровью Христовыми. А разве, — отвечает он на это недоумение, — Бог не всемогущ, разве есть какой-нибудь предел для Божьего всемогущества? Сам Спаситель сказал о Себе: «Человекам невозможно, Богу же все возможно» (Мф. 19, 26). Некоторые недоумевают, как Христос может быть одновременно и на небе и на земле, в многочисленных православных храмах? А я спрошу, — говорит святитель Димитрий, — как же солнце светит и на небе и на земле, и на востоке и на западе, и во всех странах мира? — Некоторые удивляются, как Христос преподается верующим в малых частицах освященного хлеба, но всегда целый, неделимый, не меньший в одной части и не больший в другой? — А как же один мой голос в моих устах и в ушах моих многочисленных слушателей — один и тот же голос, целый и неделимый? — Иные удивляются, как Христос, оставаясь единым, может раздробляться на части в святом Таинстве Причащения? А я скажу: когда зеркало разбивается на мелкие части, ведь образ человека не раздробляется в каждом маленьком кусочке зеркала, но представляется целым, как и в полном зеркале? — Иные недоумевают: как тело Христово, вкушаемое многочисленными причастниками, может не уменьшаться? А если от одной свечи зажечь множество свечей, разве уменьшится свет первой свечи? — Удивляются и тому, как Христос не оскверняется, посещая грешные души и грязные тела причастников. А разве оскверняется солнце, когда луч его проходит в нечистых местах? — Спрашивают, как можно в малой частице принимать в себя всего Христа. А если человек взойдет на гору и перед ним раскроется вид расположенного у подножья горы города, мы спросим: как может весь город вместиться в маленьком зрачке человеческого глаза?

Чудо пресуществления Святых Даров — это чудо всемогущей силы Божией, для которой у Бога нет предела.

Это чудо и любви Божией. Спасая нас для вечности, Господь протягивает нам руки помощи на этом пути и учит нас через Свое божественное слово, как надо идти к жизни будущего века. Он не довольствуется этим. Как Отец чадолюбивый, Он так возлюбил нас, что дает нам вкушать Свое Тело и Свою Кровь, чтобы через них соединить нас с Собою тесно, крепко, навеки.

Святое Таинство Причащения — чудо мудрости Божией. Господь знает, что человеческую плоть не может вкушать человек и не может пить человеческой крови: от них отвращается его природа. Щадя это свойство нашей природы, Господь преподает нам Свое Тело и Свою Кровь под видом хлеба и вина.

Дорогие мои! Будьте и в наступающем посту причастниками Божественных Таин Христовых! Напоминайте своему сердцу слова Спасителя: «Старайтесь... о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий» (Ио. 6, 27)! Не оставляйте заботы о том, чтобы бессмертную душу питать и поить той божественной нетленной пищей, которая ведет нас в жизнь будущего блаженного века. Без этой пищи гибнет для вечной жизни бессмертная человеческая душа. Питаясь ею, она готовит себя для тех радостей будущей жизни, какими Господь осчастливит всех возлюбивших Его Своих верных чад.

Святой апостол Иоанн Богослов говорил: «Для меня нет большей радости, как слышать, что дети мои ходят в истине» (3 Ио. 1, 4). И для нас — скажу я опять — нет большей радости видеть, как наши чада приходят к Чаше Христовой, чтобы принять в себя дорогого и родного божественного Гостя, соединяющего нас с Собою навеки.

Митрополит Николай