СВ. ИОАНН, ЕПИСКОП СУЗДАЛЬСКИЙ

О, соборе святый, о полче божественный, земли нашей утверждение!

(Служба всем святым, в земли Российстей просиявшим).

1

Как светила сияют праведники перед лицом Правды Божией, а на земле составляют стояние и славу своей Церкви. Судив земле Российской высокий жребий, Промысл Божий прославил ее сонмом многочисленных святых — иерархов, князей, преподобных, мучеников, исповедников, из которых каждый, проходя свое земное поприще, сохранял все индивидуальные черты своего общественного положения, отношения к современности, к своим жизненным задачам. Отличительной чертой св. епископа Иоанна Суздальского в годы его земного бытия было вдохновенное ощущение живой связи со своей паствой, со своими предшественниками по кафедре, ревность о славе Божией, любовь к своей Родине, готовность отдать свои богатые духовные силы на задачи своего служения. Недаром современник-летописец оставил нам проникнутую глубоким чувством, благоговейную характеристику святого: «Отверз ене бо ему беста от Бога очи сердечные на церковную вещь, оже пещися церковными вещьми и клирикы, яко правому пастуху, а не наемнику». Перекликаясь в веках с летописцем, инок Григорий, составлявший в 50-х годах XVI столетия службу епископу Иоанну, писал: «Величаяем тя, святителю Христов Иоанне, ты бо страну нашу божественным учением просветил еси, память преподобных утвердил еси, храмы чудными и обительми многими украсил еси, пастырю истинный!».

И действительно, облик святителя Иоанна раскрывается этими отзывами о нем летописца и агиографа. Он. был последним епископом Ростовско-Суздальской земли в 1190—1214 гг., когда она представляла еще одно государственное владение и одну епархию. Он был поставлен на эту кафедру в то время, когда еще не были изжиты острые разногласия ростово-суздальских князей с Киевской митрополией. В половине XII века Ростово-Суздальское княжество настолько усилилось, что князья его стали хлопотать об открытии у себя отдельной митрополии, независимо от Киева и подчиненной непосредственно Константинопольской Патриархии. В 1162 г. князь Андрей Боголюбский по совету со своими боярами, отправил посольство к (Константинопольскому Патриарху Луке Хризовергу с просьбой учредить во Владимире митрополию, но Патриарх отклонил эту просьбу [1]. Тогда князь Андрей заставил удалиться из своего княжества епископа Леона грека, разойдясь с ним, кроме того, по вопросу о посте в среду и пятницу, когда на эта дни приходятся двунадесятые и некоторые другие особо чтимые праздники: греки настаивали на соблюдении поста, а по русским обычаям пост в эти дни отменялся, если они совпадали с указанными выше праздниками.

На место Леона князь Андрей выдвинул своего кандидата в епископы, смелого и энергичного придворного игумена (княжеского духовника) Феодора Калугара и послал его на хиротонию не в Киев, а прямо к Патриарху в Константинополь. На этот раз Патриарх удовлетворил желание Андрея Боголюбского и сам лично посвятил Феодора во епископа, оставив неразрешенным вопрос об автокефалии, которой домогался суздальский князь. А между тем, получив посвящение в Константинополе, епископ Феодор считал себя независимым от Киевского Митрополита. Проезжая на обратном пути по Днепру мимо Киева, Феодор не заехал к Митрополиту, заявив своим окружающим: «Не Митрополит мя постави, но Патриарх в Цареграде, да убо от кого ми другого поставления и благословения искати?». По приезде нового епископа в Ростов там началась постройка нового здания собора, при которой были обретены мощи первопрестольников Ростовских Леонтия и Исайи. Мощи были торжественно перенесены в новый собор и начались приготовления к канонизации святителей. Однако эти приготовления встретили решительное противодействие со стороны Киевского Митрополита, который увидел во всем этом лишь желание области добиться церковной независимости от Киева. Киевский Митрополит Константин II наложил на Ростово-Суздальскую область интердикт, запретил богослужение, предал епископа Феодора суду и поддержанный всеми южными князьями, которые и без того с крайним опасением смотрели на усиление Суздальской Руси, добился его казни. Епископ Леон вернулся после казни Феодора на свою кафедру и оставался на ней до конца своей жизни, до 1183 г.; на его место Митрополит послал опять грека (Николая), не согласовав его кандидатуру с князем. Великий князь Всеволод Большое Гнездо не принял Николая, а настоял на поставлении себе во епископа игумена Киевского Спасо-Берестовского монастыря Луки (1185—1189). Преемником епископа Луки, по кончине его, и стал духовник великого князя, суздальский игумен Иоанн.

2

Он был рукоположен в Киеве 23 января 1190 г. Митрополитом Никифором, попрежнему для всей области, или, по выражению летописца, «поставлен бысть пастухом всей земли Ростовской и Суздальской и Владимирской». 26 февраля того же года, еще по зимнему пути, новый епископ прибыл в Ростов и был встречен великим князем Всеволодом Юрьевичем, находившимся в это время в Ростове по делам сбора дани с населения. 10 марта епископ Иоанн прибыл в Суздаль. Весь город торжественно вышел ему навстречу за городские ворота Старой улицы: против этих ворот епископ Иоанн вскоре основал Ризоположенский монастырь, в который потом поступила преподобная Евфросиния, тогда еще суздальская княжна Елена (Пребрана) Михайловна [2]. После первого служения в соборе был совершен вокруг города крестный ход и состоялась беседа нового архипастыря со своею паствою. В 90 годах XII столетия семья великого князя жила по преимуществу в Суздале. В 1189 г. св. Иоанн, будучи еще игуменом и духовником княжеской семьи, крестил новорожденного княжича Георгия, и с этой минуты все детство и юность Георгия Всеволодовича были запечатлены влиянием св. епископа Иоанна; это влияние определило всю жизнь благоверного князя вплоть до того часа, когда он пал смертью храбрых на берегу реки Сити в битве с татарами 4 марта 1238 г. Епископ Иоанн 26 июля 1192 г. совершал над княжичем обряд рыцарского пострига, состоявший в том, что мальчику, по достижении трехлетнего возраста, подстригали волосы в кружок, ограждали крестом, окропляли святой водой и с молитвами сажали на коня. В летописи об этом записано так: «На память святого мученика Евстафия в Анкаре Галатийской быша постригы у великого князя Всеволода сыну его Георгиеви во граде Суждали; того же дня и на конь его всади. И бысть радость велика во граде Суждали, ту сущу блаженному епископу Иоанну» [3].

В первый же год своего епископства св. Иоанн установил церковное празднование памяти епископа Леонтия, сумев преодолеть все трудности на пути к давно готовившейся канонизации, проявив нужные настойчивость и такт, чтобы, наконец, всенародно прославить просветителя области. Еще при первой попытке канонизации св. Леонтия в 1164 г. была составлена первая редакция его жития (епископом Феодором, или кем-либо по его поручению); в этой редакции оказались спорные данные, и епископу Иоанну пришлось проделать ответственную работу по редактированию жития, отделить все то, что вызывало протест со стороны Митрополита, или не подтверждалось историческими документами [3].

Вместе с тем епископ Иоанн написал Похвальное Слово и службу епископу Леонтию, свидетельствующие о живом устремлении к своему святому предшественнику и несомненных поэтических способностях автора; древнейший текст службы сохранился в рукописи XV в. (Троицкая Лаврская № 613), содержащей Трефолог за месяцы май—август, лист 57 и след.

Выше отмечено, что епископ Иоанн был выдающимся организатором церковного строительства. В настоящее время исследователи находят возможным, и вполне обоснованно, говорить о постройках епископа Иоанна, как об определенном этапе владимиро-суздальского зодчества [5]. Список построенных по его благословению и под его наблюдением церковных зданий в настоящее время должен быть значительно расширен по сравнению с тем, что было известно науке в досоветское время. Не может быть сомнений, что св. епископ Иоанн принимал большое участие в постройке знаменитого Дмитровского собора, сохранившегося доныне и принадлежащего к числу величайших памятников мирового зодчества. Вряд ли кто другой, кроме епископа Иоанна, мог быть автором священной тематики, рельефно выраженной на наружных стенах собора. Пропорциональность частей собора, гармония его линий, художественно-декоративные рельефы, полные глубоких символов, производят и сейчас потрясающее впечатление на всякого сколько-нибудь восприимчивого созерцателя. В 1192 г. епископ Иоанн и великий князь Всеволод Юрьевич Большое Гнездо заложили во Владимире мужской монастырь Рождества Богородицы, который до 1571 г. был первенствующим монастырем Северо-Восточной Руси; главная церковь монастыря сохраняется доныне. В 1196 г. епископ Иоанн закладывает на воротах Владимирского Успенского собора каменную церковь во имя Иоакима и Анны месяца мая в первый день, на память пророка Иеремии. В Суздале епископом Иоанном построен Ризоположенский женский монастырь, прославленный подвигами преподобной Евфросинии (против северных ворот города на пути в Ростов), а с южной стороны города, у Красногорских ворот, Космодемьянский монастырь (на пути во Владимир). В 1194 г. епископ Иоанн приступил к перестройке каменного здания суздальского собора, построенного Владимиром Мономахом, найдя мастеров для этого сложного ремонта «среди клеврет Святые Богородицы и своих», т. е. среди служащих и зависимых людей собора и епископской кафедры. «В лето 6702 (в 1194 г.) месяца сентября обновлена бысть церковь Святая Богородица в Суждали, яже бе опадала старостью и безнарядьей, тем же блаженным епископом Иваном; и покрыта бысть оловом от верху до комар и до притворов. И то чуду подобно: молитвою святые Богородицы и его верою, а иже не ища мастеров от немец, но налезе мастеры от клеврет Святые Богородицы и своих; иных олову льяти, иных крыти, иных известью белити». Наряду с общими восстановительными работами в соборе были укреплены громадные хоры, строившиеся на Руси в домонгольскую пору, как и в Греции, для женщин; этим и объясняются огромные размеры древних хор суздальского собора, шедших широкими «полатями» вдоль западных, южных и северных стен внутри храма вплоть до иконостаса [6].

В домонгольскую пору земельные владения епископских кафедр на Руси были очень незначительны; в Суздале епископу принадлежали лишь заречная полоса к западу от Кремля (Димитриева сторона, Борисова сторона) и Иванова гора, имевшие, кажется, такое же значение, как «концы» в Великом Новгороде, т. е. служившие участками городского самоуправления [7].

Епископ Иоанн расширил домовое хозяйство епископа и положил основание ее первому вотчинному владению за городом, селу Ивановскому, доныне существующему и сохраняющему имя своего основателя.

В 1200 г. епископ Иоанн принимает участие в построении во Владимире Успенского княгинина монастыря. Великая княгиня Мария Шварновна, первая супруга вел. князя Всеволода Юрьевича, тяжело болела и была намерена уйти в монахини. В 1206 г. она ушла от семьи, из княжеского дворца в построенный для нее монастырь, и епископ Иоанн провожал покидавшую мир великую княгиню. «И проводи ю»,— говорится в Лаврентьевской летописи, «великий князь Всеволод со слезами многими до монастыря святые Богородицы и сын его Георгий, и бысть ту епископ Иоанн и Симон игумен [8], отец его духовный, и иные игумены и чернецы вси, и бояри вси и боярини, и черницы изо всех монастырев, и горожане вси». Вскоре после пострижения княгиня умерла, и епископ Иоанн отпевал ее в сослужении со смоленским епископом, прибывшим во Владимир в качестве посла своего князя. Епископ Иоанн пользовался у современников громадным авторитетом, как в церковных делах, так и в государственных: все нуждались в его совете и высоко ценили его мудрое слово. В 1207 г. великий князь Всеволод был вынужден поставить вопрос о лишении прав старшинства своего сына Константина, который настаивал на возвращении первенствующего значения в княжестве Ростову в то время, как великий князь считал необходимым закрепить значение столицы за Владимиром [9].

Собравшийся «совет всея земли» с участием епископа Иоанна объявил старшим наследником второго брата Георгия, а Константину определил в отдельное владение Ростов с его областью; таким образом, единое дотоле княжество в 1207 г. вступало на путь феодального дробления, в соответствии с этим и епископия в 1215 г. распалась на две епархии. Но это произошло уже после кончины епископа Иоанна; до его ухода на покой он оставался попрежнему «пастухом всей земли Ростовской и Суздальской и Владимирской».

В 1212 г. скончался великий князь Всеволод Юрьевич Большое Гнездо. С большой скорбью хоронил епископ Иоанн своего князя, с которым в близком сотрудничестве прожил последние 35 лет своей жизни. «И певше над ним обычные песни епископ Иоанн вси игумены и черноризцы, вси попове града Владимиря» (Лаврентьевская летопись), а в следующем году и сам «блаженный Иоанн, епископ Суждальский, отписася епископии всея земли Ростовская и пострижеся в чернецы в монастыри в Боголюбове». Повидимому, на его уход повлияла миротворческая деятельность блаженного епископа, убеждавшего князей и владимирских горожан сохранять мир с отделившимися ростовцами. Противоречия интересов старшего города Ростова, а с другой стороны владимирцев и переяславцев, приняли характер вооруженного столкновения и разрешились в 1216 г. борьбой на Липецком поле (около г. Юрьева-Польского). Но епископ Иоанн не дожил до этой братоубийственной борьбы, в результате которой было нарушено отцовское завещание и решение совета всей земли 1207 г.

Летописные записи об уходе в 1213 г. епископа Иоанна и о пострижении его в монахи заставляют историков полагать, что до этого года епископ Иоанн не был монахом; это подтверждает и древняя иконописная традиция, изображающая ев. епископа Иоанна в белом клобуке. Церковные историки (например, академик Е. Е. Голубинский) полагают, что белые клобуки на Руси появились первоначально у архиереев—немонахов, и лишь впоследствии стали для русского народа символом высшего положения в православном мире Русской Церкви и ее начальствующих иерархов.

С уходом епископа Иоанна на покой, епархия разделилась на две применительно к границам двух обособившихся княжеств. В Воскресенской летописи читаем: «Того же лета (6721—1213) Иоанн, епископ Суждальский остави епископию и бысть черноризец; князь же Георгий Всеволодович возведе на его место игумена Симона от Рождества Святой Богородицы; Константин же князь постави Ростову епископа Пахомия, отца своего духовного, в Киеве, у Митрополита Матфея. И оттоле разделися нача быти в Ростове епископ, а в Володимери и Суждали другий».

Святой Иоанн прожил на покое около года и скончался 15 октября 1214 г. «Мощи его святые», пишет инок Григорий, «с песнопениями принесены быша в град Суждаль, и вси людие течаху на сретение блаженному со свещьми и кадилы и сретше со слезами многими положиша в соборной церкви Рождества Богородицы на правой стороне, где они и ныне почивают под спудом, чудеса источая неоскудно».

Почему святителя Иоанна похоронили в Суздале, а не во Владимирском Успенском соборе, где похоронен его непосредственный предшественник епископ Лука (в 1189 г.) и все преемники от епископа Симона († 1226 г.) до Митрополита Максима, приехавшего в 1299 г. во Владимир на жительство и включившего Владимиро-Суздальскую епархию в состав митрополии († 1305 г.). Нельзя не обратить внимания, что, записывая об уходе св. Иоанна на покой, летописец определенно называет его епископом Суждальским, а не Ростовским, не Владимирским и не каким-либо двойным названием («Ростовско-Суздальским» или «Суздальско-Владимирским»); следовательно, в сознании современников св. Иоанн остался более всего связанным с Суздалем, в котором проходила большая половина его жизни и деятельности. Восстановленный им суздальский собор Рождества Богородицы, естественно, стал местом его вечного упокоения. В Воскресенской летописи сохранилось известие, что епископ Иоанн совершил свое пострижение не в Боголюбском, а в суздальском Космодемьянском монастыре, «его же сам бе создал», но данным Лаврентьевской летописи мы должны отдать предпочтение, как летописи более древней и притом местной, т. е. лучше осведомленной в этом вопросе.

3

Слова инока Григория о том, что мощи епископа Иоанна почивают под спудом, показывают, что они находились еще в земле, когда автор писал житие святителя. О вскрытии мощей не сохранилось документального известия, а поэтому время изъятия их из земли приходится определять путем косвенных заключений. В ходе этих заключений определяющее значение приобретает время написания жития св. Иоанна. О времени литературной деятельности автора жития, инока суздальского Спасо-Евфимиева монастыря Григория, в нашей ученой литературе были высказаны весьма различные мнения. Архиепископ Филарет в «Обзоре русских святых» (т. I, стр. 173) и в «Русских святцах» (Июнь, примечание 54 и сентябрь, примечание 220) относил писание агиографа Григория ко второй половине XV века; знаменитый археограф П. М. Строев в «Описании рукописей Царского» (стр. 46) определял время деятельности Григория половиною XVI века; ключарь суздальского собора Анания Федоров, местный историк XVIII века, писал в 1754 г., что «оный инок Григорий бысть преже лет царя Ивана Васильевича Грозного», т. е. до 1533 г.; Митрополит Евгений Болховитинов в «Словаре духовных писателей» (т. I, стр. 104) относил произведения Григория к XVII веку; профессор В. О. Ключевский — «Ко второй четверти XVI века» («Древнерусские жития святых, как исторический источник», стр. 283—286) и архиепископ Сергий («Полный Месяцеслов Востока», т. I, стр. 312—313) полагал, что «деятельность Григория могла быть еще между годами 1558 и 1571».

Не имея возможности в краткой статье дать подробную аргументацию наших соображений, мы решаемся утверждать, что: 1) свою литературную деятельность Григорий начал в связи с работами Соборов 1547 и 1549 гг., на которых было торжественно прославлено 30 новых общецерковных святых, 9 местночтимых; 2) из десяти агиографических и агиологических сочинений Григория первым было написано житие преподобного Евфимия, а вскоре за ним непосредственно «Похвальное слово новым русским чудотворцам со службою им»; 3) запись чудес у рак преподобных Евфимия и Евфросинии была сделана в 50-х гг. XVI столетия, вероятнее всего, в 1556—1559 гг., при епископе Суздальском Афанасии (1551—1564) и архимандрите Спасо-Евфимиева монастыря Михаиле (1556—1559); 4) Житие св. Иоанна было одним из последних произведений инока Григория, который скончался в Суздале около 1563 г. [10].

Так как при жизни Григория мощи епископа Иоанна были еще в земле, то, следовательно, вскрытие их произошло после 1563 г. Когда же именно? Летом 1578 г. при епископе Суздальском Варлааме они были уже открыты.

Епископ Суздальский Варлаам (1570—1586) был чрезвычайно ревностным почитателем памяти святых. Будучи с 1557 г. по 1570 г. игуменом Стефанова Махрищского монастыря, Варлаам позаботился собрать материал для жития св. Стефана, записал чудеса, совершавшиеся у его гроба и Собор причислил его к лику святых; в 1560 г. он отстроил Авнежский монастырь (в 60 километрах от г. Вологды), бывший отделением Махрищского монастыря, собрал на месте сведения о чудесах при гробницах учеников Стефана Махрищского, Григория и Кассиана Авнежских, и при помощи Митрополита Макария на Соборе 1560 г. добился прославления их в лике святых. Назначенный в 1570 г. епископом в Суздаль, Варлаам и здесь показал себя энергичным и ревностным архипастырем: он отыскал в книгохранилище Махрищского монастыря список жития и службы преподобной Евфросинии Суздальской, написанных иноком Григорием около 1558 г., но унесенный из Суздаля в Махрищи; инок Махрищский Савватий взял у Григория этот единственный экземпляр службы и жития преп. Епфросинии для переписки, но ввиду смерти автора в 1563 г. оставил их у себя, а в 1575 г. и сам скончался; епископ Варлаам добился канонизации преподобной Евфроеинии Суздальской в 1578 г. при помощи Митрополита Антония и царя Ивана Грозного. Он же, несомненно, позаботился и о прославлении святых епископов Иоанна и Феодора, почивавших в соборе под спудом, вскрытием их мощей. До сего времени сохраняется шелковый покров, возложенный на раку святителя Иоанна княгинею Старицкой, Евдокией Александровной, а в монашеском чину Евпраксии (первой супругой удельного князя Владимира Андреевича Старицкого, двоюродного брата Ивана Грозного); она была в 50-х годах XVI столетия сослана в суздальский Покровский монастырь и проживала здесь до конца своей жизни. Надпись, вышитая на покрове, гласит следующее: «Лета 7086 (1578 г.) июля в 28 день, на память святых Апостол Прохора и Никанора, моля Пресвятой Богородице и великому чудотворцу Иванну, положила есми покров на гроб великого чудотворца епископа Иванна княже Володимерова княгиня Андреевича Евпраксия удельная на воспоминание вечных благ... в то время правящу престол в Суждале епископу Варлааму». Можно не сомневаться, что 1578 год и есть год открытия мощей св. Иоанна и его канонизации.

4

Приступая к составлению жития епископа Иоанна, инок Григорий, как он сам свидетельствует, не имел перед собой никаких записей, а основывался только на устных рассказах старшей братии Спаса-Евфимиева монастыря: «Обретох во обители преподобного Евфимия некии старцы премудри, во ответех рассудны и разумны... Точию что обретохом от прежереченных боголюбизых мужей бесед духовных и от них стяжахом малыми беседами, то и написах в пользу духовную хотящим спасения своего». Но со времени кончины св. епископа Иоанна в 1214 г. до времени составления его жития (конец 50-х годов XVI века) прошло более 300 лет; за эти годы устная традиция не могла сохранить все подробности его жизни и деятельности и неизбежно вобрала в себя легендарные наслоения, сохранив лишь «скудное и смутное предание» (выражение Ключевского). За эти триста лет над Русью пронеслось татарское иго, разрозненные русские земли после длительной и ожесточенной борьбы друг с другом объединились в единое Русское государство с центром в Москве, а Суздаль из столицы княжества сделался простым «замосковным» городом, в котором не оказалось в XVI в. нужных ученых средств и способных людей, чтобы восстановить все подробности исторической действительности XII— XIII века. Примечательно, что Митрополит Макарий, собиравший в 40-х годах XVI столетия «Есе чтомые на Руси книги», не включил в свои Четьи-Минеи произведений суздальского инока Григория. Возникает вопрос, почему?

Списков Четьих-Миней Митрополита Макария известно три: Новгородского Софийского собора 1543 г., Московского Успенского собора 1552 г. и список царя Ивана Грозного 1554 г. [11]. В первый список сочинения Григория не могли попасть потому, что они еще не были написаны, но во второй и третий списки произведения Григория не были включены, вероятнее всего, потому, что редактор Миней, митрополит Макарий, видел ошибки Григория и отнесся отрицательно к его работам.

Тем не менее сочинения Григория в XVII веке получили чрезвычайно широкое распространение. В книге Барсукова «Источник русской агиографии» можно видеть, в скольких списках дошли до нас все десять произведений инока Григория. Под его именем впоследствии выпускались даже литературные подлоги. Архиепископ Сергий в своей докторской диссертации «Полный Месяцеслов Востока» (т. I, стр. 312 313) пишет: «К памятникам русской агиологии относится еще «Служба всем Российским новым чудотворцам», составленная иноком суздальским Григорием. Она напечатана в Гродне в 1786 г., но мы видели ее в святцах Московской Академии (№ 209 в конце). Она пелась, или была назначена к пению по Ильине дни в первую неделю».

Академик П. М. Строев утверждал, что «Служба памяти всех святых чудотворцев Российских» и «Слово воспоминальное о святых чудотворцах, в России просиявших, яко о святости жития, так и о преславных чудесех их», напечатанные в Гродно в 1786 г. являются произведениями старообрядческого вождя Симеона Денисова. «Здесь Григорий псевдоним», пишет Строев, «а истинный автор сей книжки Симеон Денисов, патриарх староверов». Так или иначе, но имя суздальского агиографа было весьма известно в XVII и XVIII вв. и его произведения имели широкое хождение, между прочим, у старообрядцев. Однако, написанное им житие св. Иоанна, относя деятельность епископа Иоанна к XIV веку и делая его современником преподобного Евфимия, вызывало недоумение читателей несоответствием таких данных с указаниями летописей, особенно когда в XVIII и XIX вв. стало известно много нового летописного материала. Соборный ключарь Анания Федоров пишет, что в его время (в 1754 году) «велие во многих сомнение учинися, и мало не вси колебатися о чествовании святителя Христова начаху». Лишь ответная волна чудотворений у гроба св. епископа Иоанна, записанных у А. Федорова с протокольной обстоятельностью, укрепило достодолжное почитание памяти святого.

В 1880 г. в Ватикане были открыты русским ученым Регелем копии протоколов поставлений русских епископов при Митрополите Феогносте [12] и тогда совершенно точно выяснилось, что в XIV веке епископа Иоанна в Суздале не было (а инок Григорий относил время епископства св. Иоанна в Суздале к 1340—1375 годам). Хотя еще в половине XIX века раздавались одинокие голоса о тожестве святого епископа Иоанна, почивающего в суздальском соборе, с тем епископом Иоанном, деяния которого отмечены на страницах летописи под 1190—1214 годами (см. напр. книгу В. И. Доброхотова «Древний город Боголюбов»), но эти голоса не были своевременно учтены. Мы постарались здесь свести в одно целое все документальные данные, восстанавливающие истинный лик святителя Иоанна из-под позднейших наслоений легенды. Это своевременно сделать именно теперь, ибо святые земли Русской суть наши светильники и молитвенники, творцы и делатели духовной культуры, носители вселенской истины, знаменосцы Православия, земли нашей утверждение.

И. СПАССКИЙ

[1] Ответная грамота Патриарха сохранилась в Никоновской летописи и, кроме того, напечатана в III томе «Истории Русской Церкви» Митрополита Макария, стр. 298 второго издания.

[2] Внучка Юрия Долгорукова, дочь его сына Михаила Юрьевича.

[3] Полное собрание русских летописей, т. 1, год 1192. В статье «К истории дверей суздальского собора», помещенной в журнале «Заметки ГАИМК» за 1946 г., автор Медведева выражает недоумение, почему князь Георгий поместил на дверях в числе других священных изображений муч. Евстафия; а между тем летописное сообщение о постриге в этот день князя Георгия может служить дополнительным подтверждением выводов автора о принадлежности этих дверей инициативе князя Георгия Всеволодовича, перестроившего суздальский собор в 1222—1225 гг.

[4] См. об этой деятельности св. епископа Иоанна в сочинении В. О. Ключевского «Древнерусские жития святых, как исторический источник», стр. 3 и след. Первоначальная редакция Жития (1164 г.) напечатана в «Православном Собеседнике» за 1858 г. кн. 1, стр. 301 и следующие; из этой редакции Жития епископ Иоанн опустил, например, сведения о том, что св. Леонтий родился и воспитывался в Царьграде, хиротонисан был там же, а не в Киеве; что до Леонтия в Ростове были еще епископы, поставленные после крещения области за 990 г., в частности епископ Феодор и Иларион: вообще опущено было все то, в чем Митрополит мог увидеть обоснование сепаратистских требований Суздальской Руси.

[5] Профессор Н. Н. Воронин, Владимиро-суздальское зодчество. 1947 г. Изд. Акад. Наук СССР, глава «Строительство епископа Иоанна».

[6] Некоторые исследователи (проф. Н. Н. Воронин и А. Д. Варганов) ошибочно считали хоры Суздальского собора местом княжеской семьи и наиболее знатных горожан: на самом деле место князя было внизу у переднего столба с левой стороны, см. подробно у проф. Е. Е. Голубинского в первом томе «История Русской Церкви», вторая половина в главе «Внутреннее устройство церквей в домонгольскую пору» стр. 239—243, а также Ан. Федоров «Историческое собрание», стр. 7 печатного издания.

[7] Ср. статью проф. А. В. Арциховского: «Городские концы в древней Руси», в журнале «Исторические записки» Акад. Наук СССР № 16.

[8] Преемник еп. Иоанна по Владимиро-Суздальской кафедре, начинатель Печерского Патерика.

[9] Историки поразному объясняли причины передвижения центра Суздальской Руси из Ростова в Суздаль, из Суздали во Владимир, а затем из Владимира в Москву: одни объясняли это желанием князей избежать влияния боярства, более сильного в старых городах; другие искали причину в лучших оборонных условиях Суздаля перед Ростовом, а Владимира перед обоими старинными городами области; третьи полагали, что в этом играла роль большая близость Суздаля и Владимира к черноземному Ополью и тем селам, которыми князья владели на частном вотчинном праве; наконец, С. М. Соловьев видел в этом десницу Провидения, направлявшую центр Северо-Восточной Руси все южнее, в Москву, которой суждено было объединить три разъединившиеся ветви одного народа: великорусскую, малорусскую и белорусскую

[10] Сочинения Григория следующие: 1) Житие преподобного Евфимия Суздальского, 2) Служба и канон ему, 3) Житие преподобной Евфросинии Суздальской, 4) Служба и канон ей, 5) Житие ав. Иоанна, епископа Суздальского, 6) Служба и канон ему, 7) Житие преп. Космы Яхромского, 9) Служба и канон ему, 10) Похвальное слово новым русским чудотворцам со службою им. Исследователи Ключевский и Голубинский очень низко ставили литературные и исторические достоинства произведений Григория, но нельзя не отметить, что Похвальное Слово новым русским чудотворцам есть самый древний прототип тех богослужебных произведений, последней редакцией которых является «Служба всем святым, в земли Российской просиявшим», составленная на Соборе 1917—1918 гг. и изданная Московской Патриархией в 1946 г. Все сочинения Григория были в большом ходу в XVII и XVIII вв.

[11] Академик А. С. Орлов, Курс лекций по древнерусской литературе, стр. 253—254.

[12] Напечатано акад. В. Г. Васильевским в Журн. Мин. Н. Пр. за 1880 г., февральские книжки и потом самим Регелем в греческом подлиннике в «Analecta Byzantino Russica» за 1891 г. Позже были перепечатаны у Павлова и Беншевичя в «Памятниках древнерусского канонического права».