РОЖДЕСТВЕНСКИЙ ПРИЕМ У СВЯТЕЙШЕГО АЛЕКСИЯ, ПАТРИАРХА МОСКОВСКОГО И ВСЕЯ РУСИ

На второй день праздника Рождества Христова 26 декабря 1946 г. — 8 января 1947 г. в покоях Святейшего Алексия, Патриарха Московского и всея Руси, состоялся традиционный прием Первосвятителем своей паствы.

Прибыли прославить Предвечного Младенца, поздравить Владыку с великим праздником и принять от него благословение многочисленные пастыри и верующие градских и подмосковных приходов, причт патриаршего кафедрального собора во главе с его настоятелем и управляющим делами Патриархии, протопресвитером Н. Ф. Колчицким, корпорация Московской Духовной Академии и Семинарии с их ректором профессором протоиереем Н. Чепуриным и инспектором профессором С. В. Савинским, сотрудники редакции «Журнала Московской Патриархии» с ответственным секретарем редакции протоиереем А. П. Смирновым и другие.

Гостей возглавляли Высокопреосвященный Николай, Митрополит Крутицкий, и епископ Макарий.

По совершению положенного молебного пения ректором Академии мри участии прекрасного патриаршего хора, руководимого регентом Комаровым В. С., проф. прот. Н. В. Чепурин обратился к Святейшему Архипастырю от лица всей его паствы с кратким сыновним приветствием.

«Ваше Святейшество, Милостивейший Первосвятитель наш и Отец, — сказал он. — На меня выпало благословенное послушание приветствовать Вас в этот преславный день от всего множества притекших сюда чад Православной Русской Церкви...

Свое «Рождественское Приветствие преосвященным архипастырям, пастырям и всем верным чадам нашей Православной Русской Церкви к отечестве нашем и заграницей» Вы начали словами «Христос раждается, славите» и привели на память, как некогда «этим приветственным восклицанием начал свое Рождественское слово великий Святитель, святой Григорий Богослов»...

Последующе достойнейшему примеру черпать мудрость и благовестническое велелепие у святых отец наших, прошу благословения обратиться и мне к тому же «источнику воды живой».

Волхвы, приведенные вифлеемскою звездою на поклонение новорожденному Младенцу, Спасу мира, Иисусу Христу, «принесоша Ему дары: злато, и ливан, и смирну» (Мф. 2, 11). Есть много различных и прекрасных толкований смысла этих даров, когда они поставляются в образец того, что должно быть приносимо от людей Богу, от детей Церкви их Матери, от сынов Православия их Первосвятителям.

Особенно пленяет нашу христианскую мысль толкование, данное Св. Исааком Сирианином. Смирна для него символ благоговейной молитвы и благочестия, восходящих «пред Бога, яко дым кадильный». Ливан — это вся мощь гор Ливанских, несокрушимость его скал, не. сгибаемость и вместе аромат его кедров. Злато его — особенное злато: оно дороже злата — металла, его нельзя купить, и оно не продается; а тот, кто обладает этим златом, не поклоняется ни одному из золотых тельцов земли.

Мы не смеем сказать, что уже сейчас готовы принести Вам, наш Первосвятитель, как свой рождественский дар, такие злато, Ливан и смирну. Ибо не смеем почитать себя «уже достигшими, или усовершившимися» (Филип. 3, 11). Однако, мы — «стремящиеся», — «стремящиеся, не достигнем ли и мы, как достиг нас Христос Иисус» (ст. 12). Отсюда наш дар — только неложное, выношенное жизнью, обещание: со всяческим усилием, «силою», — по слову Господню, «брать» и «восхищать» «нудящееся от дней Иоанна Крестителя и доселе царствие небесное» (Мф. 11, 12), — обещание постоянно приносить Вам:

как евангельский ливан, несокрушимую, неcгибающуюся веру нашу, благоухающую добрым христианским житием и непрестанное тому наставление паствы нашей — «Церкви и Отечеству на пользу»;

как евангельскую смирну, неослабевающий подвиг благоговейного молитвенного и всяческого иного пастырского служения, особенно учитывая, как «многа жатва, а делателей мало» и как «изнурена» она, «не имеющая пастыря» (Мф. 9, 36—37); учитывать же последнее мы чувствуем себя тем более обязанными, что постоянно ободряемся Вашим заботливейшим, высокоотеческим попечением о том, «да изведет Господин жатвы делатели на жатву Свою» (ст. 38) чрез духовные школы, воссозданные Вашим Святейшеством и ныне врученные нашему недостоинству;

как евангельское злато, приносить Вам не злато — металл, по реченному Св. Исааком Сирианином, а несклоняющуюся ни пред какими золотыми тельцами земли душу, сердце, волю свою — в делах ли веры и Церкви, в делах ли мирских, касающихся нашей славной Отчизны — всегда с священной ревностью и жертвенной готовностью.

Еще недавно, неразрывно со всеми верными сынами и народами Родины, мы, пастыри, и паства вверенной нам Русской Православной Церкви, задыхаясь в пожарищах родных городов, сел, фабрик, заводов, не дрогнули, не склонили главы под пяту казавшегося непобедимым Левиафана с отвратительнейшими чертами апокалиптического чудовища. С первых же дней Великой Отечественной войны мы твердо верили, что «наше дело правое», и веры этой не потеряли, даже тогда, когда фашистские орды стучались в самые двери Москвы. Верили, знали и свои веру и знание не жалели усилий давать всем. Не склонили мы своей главы пред железом «пантер» и «тигров», не склоним ее в будущем и не допустим до этого паству свою, паству Вашу, Святейший Владыко.

Так поступая, мы полны глубочайшего убеждения, что «единодушно» со своим Церковным Вождем «подвизаемся за веру» (Филип. 1, 27) и «славим Бога» (Рм. 15, 6), что приносим ему те свои «злато и ливан, и смирну», которые он больше всего ждет от нас и сегодня и всегда.

Подаждь же, Господи, многие благословенные лета Вашему патриаршествованию, Вашему вождению нас «от веры в веру» (Рм. 1, 17), сие есть: «восхождение (в ней) все выше и выше» (Святит. Феофан Вышенск., Толк. 1890, стр. 75). И да будут во истину молитвы наши и священнослужения, яко смирна благовонная пред Господом, исповедание веры крепко, яко кедр ливанский, и воля христианская в нас да не преклонится ни пред каким железом, сребром и златом».

Отвечая на рождественское приветствие паствы, Святейший Патриарх в трогательных словах, исполненных высокого архипастырского достоинства, пленяющей простоты и явственно выраженной отеческой любви, благодарил за принесенные поздравления, за заверения «добре подвизатися» в делах св. веры, в молитве, в пастырском служении, в самоотверженном труде на благо Великой нашей Родины, и за выраженные ему пожелания многих лет благоплодного подвига первосвятительствования. Чувствовалась особая сердечная приподнятость Святителя, когда он отмечал поставление его пастырями и верующими на первое место долга благочестия и благоговения к святыням веры и Церкви. В этом он видит лучший залог доброго понимания, непоколебимой преданности основной сущности Православия и самый верный путь к созиданию нашего спасения, к «славе в вышних Богу», к «миру на земли и в человецах благоволению». Благодатных успехов в этом великом деле он всем пожелал и на это всех первосвятительски благословил.

По возглашении архидиаконом кафедрального собора многих лет Святейшему патриарший хор пропел священно-могучее наше многолетие, затем прекрасный церковный концерт Бортнянского: «Слава в вышних Богу». Справедливость требует отметить отличное исполнение хора. В нем нет мирской виртуозности, ставки на внешний эффект. Однако в нем ясно чувствовалась хорошая церковная школа, полная дирижерская власть регента и превосходные вокальные данные хора. Соединенные с заметной религиозной, молитвенной настроенностью, все эти данные отвечали лучшим требованиям, какие должны быть предъявлены к нашим церковным хорам.

ПРОТОИЕРЕЙ Н. ЧЕПУРИН