ОЧЕРКИ ИЗ ИСТОРИИ КАЗАНСКОЙ ЕПАРХИИ

Зилантов-Успенский монастырь и памятник убиенным при взятии

г. Казани

«Вместе с христианством на Русь принесена была с Востока мысль об отречении от мира, как о вернейшем пути к спасению и труднейшем подвиге христианства. Мысль эта воспринята была русским обществом так живо, что менее чем через сто лет Киевский Печерский монастырь явил высокие образцы иноческого подвижничества. Три—четыре века спустя та же мысль вела ряды отшельников в глухие леса Северного Заволжья. Но многочисленные лесные монастыри, там основанные ими, вопреки их воле получили значение, не соответствовавшее духу фиваидского и афонского пустынножительства. Первоначальная идея иночества не померкла, но местные нужды осложнили ее интересами, из нее прямо не вытекавшими, превратив тамошние пустынные монастыри частью в сельские приходские храмы и убежища для престарелых людей из окрестного населения, частью в бессемейные землевладельческие и промышленные общины и опорные пункты, своего рода переселенческие станции крестьянского колонизационного движения». (Курс Русск. истории проф. В. Ключевского, ч. I, стр. 20—21).

Профессор В. О. Ключевский основным фактом русской истории признавал, как известно, переселение, колонизацию обширной восточноевропейской равнины русским народом, и в числе прочих видов переселенческого движения останавливал свое внимание и на монастырской колонизации, о которой говорит в вышеприведенном отрывке. Но он не отрицал и не мог отрицать и того, что монастыри служили также целям христианского просвещения. В монастырях велись летописи. Имя первого на Руси летописца, монаха Киевопечерского монастыря Нестора, вошло в русскую историю. Пока не было у нас печатного дела, в монастырях сосредоточена была переписка богослужебных и христианских вероучительных книг. Книги были в то время дороги, редки и недоступны для народа по причине своей редкости и дороговизны. Монастырские библиотеки, составленные из рукописей, переписанных тщательно трудолюбивыми монахами, были единственными собраниями книг, откуда верующие христиане могли почерпать начатки христианского знания. Конечно, Казанские монастыри по своему книжному богатству не могли сравняться с такими монастырями, как Троице-Сергиевская лавра, Чудов, Кирилло-Белозерский, Иосифо-Волоколамский, Соловецкий и др. Тем не менее и в Казанских монастырях имелись книги при самом начале. Святитель Гурий, устроитель первых монастырей в Казани, при отправлении в Казань был одарен, между прочим, множеством книг из царской казны и из монастырей. (Житие св. Гурия, составл. Гермогеном. В сборнике Любарского, стр. 15).

В списке писцовых книг г. Казани с уездом 1566—1568 гг. в книгохранилище Спасо-Преображенского монастыря, помимо св. Евангелия, Апостола и богослужебных книг, названы Скитский и Печерский патерики, творения Исаака Сирина, Ефрема Сирина, Григория Богослова, Лествица, Златоструй и др. (Список с писц. кн. г. Казани, стр. 31—32 Изд. Каз. Дух. Академии, 1877 г.).

Без сомнения, и в других казанских монастырях были библиотеки и книги. Особенно это нужно заметить о Свияжском Богородицком монастыре, где всегда существовала школа. И, наконец, в монастырях же возникали обычно и первые школы, где дети научались не только грамоте, т. е. уменью читать и писать, но и началам христианской религии.

С такою, именно, целью и строились первые монастыри в Казанской епархии, возникшие со времени покорения Казанского татарского царства в XVI веке. Св. Гурий, первый архиепископ Казанский, говорил в своем послании царю о том, что монастыри будут основаны в Казанской епархии с целью просветительной, для того, чтобы распространять среди неверных христианское учение и обучать нерусских детей в школах монастырских Закону Божию. Соглашаясь с ним, Иван Васильевич IV, царь московский, в ответ на его просьбу обеспечить монастыри материальными средствами писал ему:

«Писал еси ты ко мне: в данной тебе от Бога и от нас вашей пастве, во граде Казани, сострояешь монастырь (Зилантов), еже аз начах, и другий хощеши строити; се дело добро содеваеши: помози тебе Бог за тое. А чтобы старцы не нужны были руками работати и землю орати, семена снедаемые сеяти, и во житницы гниющия собирати, а орют сердца, сеют словеса Божия, словеса чиста, и собирают души в жилище вечное учением; си да наследят Царство Небесное и благая вечная: и на тое просите, а быхом дали есмя отчины в Арской и Нагайской четвертях елико пригоже.

Блага та речь ваша, еже старцам дети обучати: то есть долг всех вас. Учити же младенцы не только читати и писати; но и читаемое разумевати право, и да могут и иные научити и басурманы обращати». (Своеручное письмо государя Ивана Васильевича к Гурию, архиепископу Казанскому. Напечатано при Судебнике царя Ивана Васильевича).

Начиная с XVI века в Казанской епархии возникает ряд монастырей, как в самом городе Казани, так и в ближайших от него местах. Первыми возникли монастыри Зилантов и Спасопреображенский в Казани и монастырь Свияжский, основанный ближайшим сподвижником святителя Гурия св. Германом.

Казанские монастыри были вполне обеспечены в материальном отношении. Владения их были очень значительны. Государи жаловали им земли, угодья, леса, луга, воды с рыбными ловлями.

Обеспеченные материально казанские монастыри имели полную возможность заняться христианской просветительной деятельностью среди населения Казанского края. Остановимся теперь на деятельности старейшего из них — Зилантова монастыря. Он, в действительности, преследовал просветительные задачи, с каковыми устраивались первые казанские монастыри. В 1732 году, при архиепископе Илларионе, в Зилантовом монастыре была учреждена первая Казанская семинария, а в 1740 году школа для обучения русскому языку и христианскому вероучению татарских, чувашских и мордовских детей.

Как и другие монастыри, Зилантов монастырь был передовым просветительным пунктом в Казанском крае и много способствовал укреплению христианства и умственному развитию как среди русских, так и среди прочего населения в духе православия. Монастыри в то время, на первых порах существования Казанской епархии, служили единственным местом, где желающие могли получить «книжное учение». Самим инокам вменялось в обязанность чтение духовных книг. (Полн. Собран. Летопис. I, стр. 79).

Далеко не всем русским людям доступно было книжное учение, и едва ли много желающих учиться находилось в Казанском крае. Но у русского человека было в обычае приходить в монастыри и пустыни к монахам для духовно-назидательных бесед. Этот обычай делал все монастыри без исключения, рассадниками просвещения в духе православия и христианской нравственности.

Успенский-Зилантов мужской монастырь, одна из древнейших святынь г. Казани, находится в трех километрах от Казани на невысокой горе, окруженной со всех сторон рекой Казанкой. В старину, по преданию, здесь жили змеи. Змей по-татарски Зилан и гора — тау, Зилантау — Змеиная гора. Название Зилантова монастырь получил от горы, на которой он расположен, именуемой также Зилантовой. Под горою на луговой стороне имелись рыбные пруды и озера. Одно из них также называлось Змеиным. Предание утверждает, что когда татары, при основании города задумали истребить живших здесь змей, один крылатый дракон, спасся, улетел и долго скрывался на Зилантовой горе. В горе была пещера, где укрывался Зилант, выходя оттуда лишь к озеру для утоления жажды.

Монастырь заложен самим царем Иваном Васильевичем Грозным непосредственно после взятия Казани в 1552 году, в память убитых при осаде города и на том месте похороненных воинов. Он так и назывался в старинных царских грамотах «Русским кладбищем» (Историческое описание Казанского Успенского Зилантова монастыря, стр. 3—4. Грамоты Казанского Зилантова монастыря. Казань. 1901 г., стр. 3, 51 и др.).

При осаде Казани на возвышенном месте, с луговой стороны близ реки Казанки, по преданию, находилась царская ставка и церковь государева.

Возможно, что отсюда царь Иван Васильевич совершал торжественный въезд в завоеванный город. Здесь на лугу близ Казани были похоронены убитые при взятии Казани воины. Монастырь был основан для их поминовения. До устройства особого памятника над могилой воинов постоянно находилась часовня, в которой пели панихиды настоятели Зилантова монастыря с братией. (Историч. описание памятника, сооруженного в воспоминание при взятии Казани воинов на Зилантовой горе. Казань, 1833 г., стр. 4).

Сначала монастырь был построен на нижней, восточной террасе, возвышенности, на которой была расположена позже Адмиралтейская, ныне Красноармейская слобода, но высокий весенний разлив 1559 года сильно повредил зданиям новой обители. Вследствие этого и по ходатайству первого настоятеля монастыря, игумена Иоакима, монастырь был перенесен на километр ниже по течению реки Казанки, на верхнее плоскогорье Зилантовой горы, т. е. на настоящее место его расположения.

Название Зилантова монастыря связано с легендами об основании г. Казани.

Старая Казань находилась раньше совершенно на другом месте, выше по течению реки Казанки, километров на 60 дальше от реки Волги. Такое удаленное положение от реки Волги, служившей в то время единственным большим торговым путем, было невыгодно для Казани и поэтому город был перенесен на новое место ближе к Волге, где он находится сейчас. «Место это, по словам неизвестного писателя «Казанской истории», жившего пленником в Казани в течение 20 лет, было весьма плодородно, пчелисто, удобно для скота, зверисто и рыбно, полно всякими житейскими угодьями, так что не только нельзя встретить другого такого же места по всей нашей Русской земле, но и в других странах едва ли где найдется такое». Но леса и болота окрестностей Казани изобиловали змеями, которые водились здесь в таком множестве, что весной ими сплошь покрывались все островки, образующиеся при весеннем разливе. Арабские писатели, говоря о древней Булгарии, также отмечают, что страна эта кишела змеями, но нашелся какой-то волхв, который взялся извести змей. Он велел с осени, когда змеи впали в зимнюю спячку, навезти в то место, где находились они, множество горючих материалов и с наступлением весеннего тепла, когда змеи выползали из нор и свились клубками, греясь на солнце, зажечь этот громадный костер, поливая его смолой и серой. Все змеи погибли, кроме одного крылатого двуглавого чудовища, которое спаслось и улетело на Джилантау (Зилантову или Змеиную гору), откуда долго наводило страх на население города, пока не было уничтожено, по одному сказанию, чарами колдунов, а по другому — казанским богатырем (татарские легенды о прошлом Камско-Волжского края, легенды об основании Новой Казани. Вестник Научного Общества Татароведения. 1926 г. № 4 стр. 99).

Московская царственная чета приняла близкое участие в деле возобновления монастыря. Царь Иван Васильевич отпустил на построение монастыря из государевой казны 300 руб., к этой сумме, по денежной системе того времени весьма значительной, царица Анастасия Романовна прибавила от себя еще сто рублей и пожертвовала в соборную церковь вновь строящегося монастыря иконостас.

Не прошло и четверти века от возобновления Зилантова монастыря, как обитель постигло новое бедствие: она была опустошена в 1574 году восставшими магометанами. Монастырские здания были разрушены, монахи уведены в плен. Такие восстания происходили в XVII веке часто. Поэтому монастырь был тогда же окружен каменной стеной в виде неправильного четырехугольника, с башнею и двумя воротами с восточной и южной стороны; по стене устроены были крытые переходы и бойницы. Военные укрепления необходимы были по условиям того времени для мирного христианского монастыря, находившегося среди враждебного ему магометанского населения.

В Зилантовом монастыре было несколько храмов. Некоторые из них весьма древние и почти современные основанию обители. Самым древним из них был каменный соборный храм Успения Пресв. Богородицы, освященный в 1625 г. К достопримечательностям его следует отнести три местные иконы древнего письма (Св. Троицы, Смоленской Божьей Матери и Успения Пресв. Богородицы) в нижнем ярусе иконостаса Успенской церкви, пожертвованные, по преданию, царем Михаилом Федоровичем при освящении этой церкви в 1625 году. В храме Успения Прев. Богородицы погребен Суздальский архиепископ Иосиф, постриженник Зилантова монастыря, скончавшийся здесь на покое в 1642 году.

Кроме соборной церкви Успения, находившейся посреди монастырской ограды, при монастыре имелись еще храмы: а) во имя Всех Святых (теплый), с приделом во имя св. апостолов Петра и Павла, освященные в 1829 году), б) во имя св. Алексия митрополита в нижнем этаже восточных святых ворот, каменный, освященный в 1720 году и в) во имя св. Герасима, в верхнем этаже тех же ворот.

К наиболее достопамятным событиям из жизни монастыря можно отнести сооружение в 1813 году памятника на прежнем монастырском месте, или на «Русском кладбище», для совершения панихид по убиенным при взятии Казани воинам; в исполнение завещания царя Ивана Васильевича Грозного.

Памятник находится на луговом левом берегу Казанки недалеко от Красноармейской (раньше называлась Адмиралтейской) слободы, между слободой и городом.

При въезде в Казань каждому въезжающему невольно бросается в. глаза массивная около 10 сажен вышины и десяти сажен при основании усеченная пирамида с четырьмя белыми фронтонами на колоннах по четырем сторонам, к которым ведут широкие каменные лестницы в 20 ступеней. Памятник стоит на возвышении, так как во время разлива вся луговая сторона Казанки заливается водой.

Внутри памятника раньше находилась небольшая церковь Нерукотворенного образа Спасителя.

Под церковью имеется подземелье со сводами, куда можно спуститься по узкой лестнице с зажженными свечами, так как здесь царит всегда полный мрак, впечатление от которого усиливается еще могильной тишиной. Подземный сводчатый ход идет по всем четырем сторонам пирамиды. Через небольшую дверь из подземного хода посетители входят в четырехугольный центральный склеп, который и представляет собою внутренность братской могилы героев 1552 года. Деревянный пол склепа весь настлан на костях доблестных воинов, павших при взятии Казани. Посреди склепа поставлена большая, наполненная черепами гробница с надписью по сторонам: «Больше сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя». (Иоанн. 15, 13).

В храме над могилой, по субботам и воскресеньям, совершалось монахами Зилантового монастыря богослужение с поминовением почивающих под ним. Раз в год, 2 октября, в день взятия Казани, сюда устраивался крестный ход из Зилантова монастыря и совершалась особенно торжественная служба в присутствии местных войск и множества горожан. В этот день перед литургией служилась в самом склепе панихида по Царе Иване Васильевиче и по убиенным воинам при взятии Казани. При церкви памятника имелся Синодик, неоднократно печатавшийся, или список воинов — князей и бояр, дворян и детей боярских, атаманов казацких и всяких русских людей, убитых при взятии Казани, имена которых и поминались здесь при панихидах. Казань была сильно укреплена. Для своего времени она была первоклассной крепостью, и взятие ее стоило больших жертв.

Кости убитых воинов лежат в большом количестве под верхним слоем почвы не только в братской могиле, но и кругом памятника по всему лугу. Когда хотели вместо деревянного помоста устроить каменный, а для этого нужно было заложить фундамент, то от этого пришлось отказаться, так как фундамент, оказалось, нельзя было устроить по множеству лежащих во всех сторонах костей, почему и устроен был деревянный помост. Похоронены в братской могиле, как полагают, одни только русские воины. Татар, магометан, отличавшихся от русских одеждой и внешним видом, хоронили в другом месте, где они молились и где молился их царь. Памятник над братской могилой построен в 1823 году. История его возникновения такова.

Еще Митрополит Гермоген, в бытность свою в Казани, просил у Патриарха Иова разрешения установить поминовение по убиенным при взятии Казани. Собственно, Успенский или Зилантов монастырь и был устроен с этой целью над их могилой, но позже монастырь Успенский был перенесен на Зилантову гору, на версту ниже по течению р. Казанки. Над могилой же была подготовлена тогда часовня, в которой и пелись панихиды монахами Зилантова монастыря. Архимандрит этого монастыря Амвросий решил поставить на месте павших воинов небольшой памятник, для чего собрал в 1812 году среди горожан Казани вместе с пожертвованными им самим деньгами пять тысяч рублей. Когда проект памятника представлен был на утверждение государю Александру I, он повелел изменить его, что и поручено было архитектору Алферову. Выработанный Алферовым проект, утвержденный императором Александром, был препровожден в Казань для его выполнения. Но для. постройки памятника, согласно нового проекта, потребовалась уже весьма значительная сумма в сто тысяч рублей. Эта сумма была собрана по подписке с населения. Кроме того, из средств государственного казначейства ежегодно до окончания сооружения памятника отпускалось по пять тысяч рублей. Работы по сооружению памятника закончены были к августу месяцу 1823 года. Но затем потребовались некоторые дополнительные работы, так что окончательно памятник был готов к освящению 2 октября 1832 года, в годовщину взятия Казани.

Первоначально памятник состоял в ведении Зилантова монастыря, но в 1830 году содержание его приняло на себя Казанское купеческое общество, а в последние годы памятник находился в ведении городского общественного управления, избиравшего для надзора за ним особого попечителя.

В ноябре 1830 г. купеческое сословие постановило принять на свое содержание обветшавший памятник по убиенным при взятии Казани воинам. В ответ на представление казанского купеческого сословия тогдашний министр внутр. дел граф А. Закревский благодарил казанское купеческое сословие за готовность его взять памятник на свое попечение и писал, что «граждане Казанские умеют быть признательными к заслугам своих предков и хранят в памяти своей их деяния, совершенные для отечественной пользы и славы» и выражал уверенность, что казанские граждане и впредь будут заботиться о памятнике, как здании, украшающем их город, которым они должны всегда гордиться.

Большая заслуга казанского общества заключается в том, что оно само сумело сохранить важный исторический памятник до наших дней. Весенние разливы Волги и Казанки могли угрожать его существованию. Эти разливы из года в год подмывают прилегающий к памятнику левый берег реки Казанки, почти уже подошедшей к памятнику. Пример казанцев, умеющих исполнять долг потомков по отношению к своим славным предкам, поучителен для всех.

Сейчас кончилась Великая Отечественная война, покрывшая наш народ неувядаемой славой. Война потребовала от нашего государства, неисчислимых жертв. И если мы можем сейчас свободно жить и наслаждаться благами мира, мы, прежде всего, обязаны этим нашим славным героям, положившим души свои за други своя на поле брани. Простая благодарность по отношению к ним требует от нас увековечения их памяти в создании по общей подписке нового еще более величественного памятника, соответствующего их героическим делам. Местом для такого памятника может быть столица нашего Союза — город Москва.

ЕПИСКОП ГЕРМОГЕН