РЕЧЬ ПАТРИАРХА АЛЕКСИЯ НА АКТЕ ЛЕНИНГРАДСКОЙ ДУХОВНОЙ АКАДЕМИИ 14 октября 1946 г.

С чувством благодарности к Богу за Его милость к нам, я приветствую Ваше Высокопреосвященство, учащих и учащихся нашей высшей духовной школы, Ленинградскую Духовную Академию, с ее открытием и началом занятий в ней.

Это событие является знаменательным для нашей Православной Церкви, как знак возрождения в ней средоточия духовного просвещения, как основание надежды на умножение в ней пастырей, исполненных духовной мудрости и богословских познаний, как осуществление одной из главнейших задач церковной власти — заботиться о воспитании и образовании будущих пастырей.

Благодаря заботам и трудам Преосвященного Митрополита Григория и его ближайших помощников по устроению Духовной Академии, мы имеем утешение видеть, что она уже готова начать свое ответственное и важное дело. Мы с отрадой видим в ее стенах храм Божий, это извечное училище благочестия, в котором мы сегодня молились, испрашивая благословение Божие на великое делание церковное, на священнодействие благовествования Божия (Римл. XV, 16), на обучение глаголам жизни вечной наших питомцев, из которых многие впоследствии станут пастырями Церкви Христовой.

Что же нужно для того, чтобы возрождающаяся Духовная Академия стояла на высоте своего призвания и давала Церкви духовно-просвещенных пастырей, усердных и благоговейных работников на ниве Христовой, задачей которых во все времена неизменно является не только собственное спасение, но и спасение вверенной паствы?..

Воздавая должное, больше того, преклоняясь перед подвигами тружеников духовной науки прежних наших Духовных Академий, из стен которых вышли многие знаменитые архипастыри и пастыри, ученые богословы, обогатившие духовную науку своими трудами и исследованиями, мы, однако, должны позаботиться избежать тех ошибок и уклонений, которые, в сущности, и привели к тому, что, не без особого действия Промысла Божия, на некоторое время закрылись двери духовной школы как бы для того, чтобы дать нам время обдумать, что именно требуется от духовной школы и от ее деятелей, и чего она должна избежать, дабы ей быть подлинно школой духовной, дабы не посрамлена была в ней и невозбранно в ней действовала благодать Святаго Духа.

На какие же ошибки и уклонения прежней духовной школы как средней, так и высшей, можно указать в предупреждение их повторений в новой нашей школе?.. Об этом предмете можно было бы много и пространно

говорить; об этом много говорили и писали в свое время выдающиеся архипастыри, «стражи дома Божия»; но здесь я коснусь этого вопроса лишь вкратце и в самых общих чертах. Было время, когда в духовной школе господствовало схоластическое направление, сухое и формальное изучение предметов, и при этом на чуждом, мертвом латинском языке. От тогдашних профессоров и учеников требовалось не столько возвышенное, сколько высокопарное изложение самых обыкновенных мыслей. В торжественные дни общественных празднований, в дни чествований государственных и церковных деятелей, их привлекали к писанию и произнесению хвалебных речей, причем в особом употреблении были примеры из языческой мифологии. Так, например, чествуя по одному случаю Московского Митрополита Платона, известного церковного деятеля конца XVIII и начала XIX столетий, воспитанники Вифанской семинарии читали в его честь стихи и пели кантаты, в которых они сравнивали его с Аполлоном; и это никого не удивляло, хотя и певцы, и декламаторы, и слушатели, и сам Владыка — Митрополит Платон, разумеется, не могли не сознавать, что общего между юным языческим божеством и престарелым православным Митрополитом было по меньшей мере очень немного...

Вся эта система обучения духовным наукам затемняла сущность духовного знания, и если, тем не менее, из этой школы выходили серьезные и с немалыми знаниями люди, то лишь благодаря той чрезвычайной усидчивости и беспримерному усердию к наукам вообще, которыми характеризуются лица из так называемого духовного звания.

Эту систему сменило преклонение перед авторитетом немецких протестантских ученых богословов. Целыми томами переводились и толковались их произведения, и в их плену долго, до последнего времени, находились и учащие и учащиеся нашей, особенно высшей, духовной школы.

Правда, наряду с этими трудами наших тружеников-профессоров Духовных Академий переводились и творения святых отцов и учителей Церкви, но ими ученые богословы меньше пользовались при своих работах, чем германскими источниками.

Все это в конце концов было не то, чем следовало насыщать питомцев духовных школ для того, чтобы в них созидалось твердое православное знание и глубокая религиозная настроенность.

Духовная школа постепенно беднела религиозным духом, и только отдельные личности сохраняли в душе истинно церковное, религиозное настроение; большинство же учащихся было проникнуто мирским, светским духом.

Это было понятно, так как духовная школа того времени преследовала двойственную цель: с одной стороны давать богословское образование своим питомцам, с другой — быть школой доступной для детей мало обеспеченного духовенства, так как богатые протоиереи преимущественно отдавали сыновей своих в светские учебные заведения; и потому далеко не всегда вступавшие в духовную школу и проходившие ее были людьми, настроенными религиозно. И потому же и в среде учащих духовных школ и высших, и особенно средних, попадались люди даже неверующие...

А что может быть уродливее и несообразнее понятия «неверующий богослов»?.. Благодарение Богу — все это печальное в духовных школах осталось позади. Теперь мы не только можем, но и должны из прежней школы взять то многое доброе, что она давала, и отрешиться от ее грехов, уклонений и ошибок.

Теперь с наши Духовные Семинарии и Академии идут учить и учиться лишь те, кто действительно чувствует в себе биение верующего сердца, кому дан от Бога неоцененный дар веры и любви ко Господу, кто готов отдать служению Христу и Его Церкви свою жизнь, кто готов от юности взять на себя благое иго Христово.

Большая ответственность и большие обязанности возлагаются на профессорский состав во главе с ректором Академии — поставить с самого начала на правильный путь ход занятий в Академии, дать надлежащее «лицо» Академии, показать, что она является в полном смысле Академией Духовной, в которой учащиеся будут главнее всего постигать духовные науки — Священное Писание, творения святых и богодухновенных Отцов и Учителей Церкви, опираться на их творения, а не на произведения, хотя и прославленных, но не озаренных Божественным Разумом мирских ученых и писателей, как это наблюдалось у многих ученых писателей-богословов, как это мы видим и теперь у некоторых церковных проповедников, мало или даже совеем незнакомых с богатой церковной письменностью и из ложной боязни прослыть отсталыми — влагающих в свои проповеди отрывки и изречения, взятые из светской литературы.

Мы возлагаем на нашу новую школу — высшую и среднюю, на Духовную Академию и Духовную Семинарию, самые светлые надежды.

Уповаем, что вместе с богословскими и церковно-историческими знаниями, выходящие из наших школ юноши вынесут и духовное настроение, благоговение к святыне, станут подвижниками благочестия, будут одухотворены в своем стремлении служить Церкви Божией «не высокая мудрствующе, но смиренными ведущеся» по выражению Апостола Павла.

Это — упование Церкви и ее священноначалия.

Долгом своим считаю отметить, что и наше Правительство и возглавляющий его наш великий Вождь И. В. Сталин, мудрой заботой своей широко объемлющий все стороны жизни нашего народа, с сочувствием относятся к росту нашей духовной школы и несомненно ожидают от нее, что она будет развиваться в свойственном ей церковном духе, и что она будет изводить из стен своих пастырей, которые путем духовного руководства своими пасомыми будут вести верующий народ к осуществлению тех же задач, к каким стремится и Правительство, именно воспитывая в народе любовь к труду — основе благосостояния народного, ведя его к нравственному совершенству, возгревая в нем преданность Родине и исконным священным традициям родной земли.

Да поможет Господь нашей духовной школе оправдать надежды на нее возлагаемые!..

Залогом того, что Ленинградская Духовная Академия и Ленинградская Духовная Семинария осуществят эти надежды, является большая педагогическая опытность их руководителя — Преосвященного Митрополита Григория, а также сделанный им выбор начальствующих и учащих, воодушевленных стремлением послужить делу духовного воспитания порученного им юношества.

В знамение благословения Божия я передаю в дар духовным школам Ленинградской епархии эту икону покровителя богословского знания Святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова, молитвами которого да крепнут и растут наши возрожденные Духовная Академия и Духовная Семинария, и да будет над ними Покров Матери Божией.

1946 г. Окт. 1/14

Ленинград.