ЧТО МОИ ГЛАЗА ВИДЕЛИ В МОСКВЕ И В КИЕВЕ В ТЕЧЕНИЕ 15 ДНЕЙ

35 лет не был я на Родине. И вдруг очутился в Москве. Как в сказке Великий Господин и Отец наш Алексий, Святейший Патриарх Московский и всея Руси (какою святою давностью веет от этого титула) вызвал меня в Москву, и я с избранными мною спутниками — благочинным Германских церквей протоиереем Сергием Положенским и священником кладбищенской церкви в Тегеле Аркадием Закидальским — отправились в путь. Путешествие совершили мы на самолете. 5 июля утром вылетели из Берлина и через 6 ч. 30 мин. были в Москве. На аэродроме встретили нас представители Его Святейшества Патриарха протопресвитер Николай Колчицкий, управляющий делами Патриарха, и протоиерей Федор Казанский, благочинный, в рясах, с крестами на груди, в скуфьях, совсем иконописные лики, и от Совета по. делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР член Совета Г. Т. Уткин. После взаимных радостных приветствий быстро помчались на автомобиле.

Мы в Москве. Москва — «город чудный, город древний». Это было давно. И ныне Москва — сердце России, в миниатюре вся Святая Русь, но она уже не та, сильно помолодела. Это не большая деревня, а настоящий европейский город с громадными площадями, широкими улицами, большими зданиями, театрами, магазинами, метро и пр. Но душа Москвы прежняя — это Кремль с Иваном Великим и золотыми куполами Большого Успенского собора, соборы: Архангельский, Благовещенский, церковь св. Василия Блаженного и др. храмы, как мы привыкли видеть Москву в многочисленных иллюстрациях.

Вот мы у гостиницы «Савой», где для нас приготовлены помещения. Все богато, первоклассно. «Располагайтесь, будьте, как дома. Обеды, завтраки, ужины. Требуйте, чего хотите. Вы — гости Патриарха», — сказали нам милые наши провожатые. Немного оправились с дороги.

«Святейший ожидает вас», — говорят они. На автомобиле подъехали к Патриаршим покоям. Все скромно, по-монастырски. Вот перед нами и Святейший. Черная монашеская ряса. На груди панагия. На левой руке четки. Лик библейский. На нем не улыбка, а как бы сияние. Вообще вся личность Святейшего производит чарующее впечатление.

Встреченные с отеческой лаской, мы были приглашены Святейшим Патриархом Алексием в Крестовую церковь на всенощную по случаю на другой день праздника в честь Владимирской чудотворной иконы Богоматери. Служил архимандрит Иоанн с архидиаконом Георгием, пел квартет. Святейший принимал участие в пенни. Читал канон. Церковь эта особенная. Вместо иконостаса две большие иконы Спасителя и Богоматери в сребропозлащенных ризах. Наверху — Тайная Вечеря. Царских Врат нет, одна завеса. По сторонам много разных св. икон.

На другой день Божественную Литургию совершал сам Святейший Патриарх Алексий с архидиаконом Георгием, в полном архиерейском облачении, но без митры. Очень трогательно и умилительно. После Богослужения — обед у Святейшего и накануне ужин. Сколько этих наших обедов и ужинов было у Святейшего. Поистине самое широкое московское хлебосольство. Мы, конечно, смущались, конфузились, но, побеждаемые бесконечной добротой Святейшего, трапезовали усердно.

Я и мои собратья-спутники — протоиерей С. Положенский и священник Закидальский — имели счастье сослужить Святейшему Патриарху Алексию в совершении Божественной Литургии: в Москве 7 июля в церкви св. Иоанна Крестителя на Красной Пресне, в церкви в честь св. Тихвинской чудотворной иконы Богоматери в селе Алексеевском 9 июля, в Елоховском Богоявленском Патриаршем соборе 12 июля, и в Троице-Сергиевой Лавре 18 июля — в Сергиев день.

Все Богослужения, совершаемые Святейшим, производили умилительно потрясающее впечатление. Перед нашими глазами воскресают Евангельские времена, когда многое множество народа ходило за Христом «теснили Его» и «очи всех бяху зряще нань (на Него)». И в храме и у входных дверей целые толпы — и старые и молодые, и мужчины и женщины, одни головы, целое море голов. Богослужение истовое, пение чудесное — напевы старинные. Облачения церковные богатые — златые и серебряные. Лики священнослужителей благообразные (Святейший не любит стиля «модерн»). Стоя во время богослужения одесную Святейшего, чувствовал неизъяснимую радость. Ангел нашей св. Матери — Церкви Российской виден всему миру. Высоко Господь вознес его. Проповеди Святейшего благоухают евангельской простотой и проникновенностью. После богослужения толпы не редеют — народ подходит под благословение к стоящему на солее в мантии и в белом куколе Святейшему Владыке нашему, который благословляет их. 7 июля узрел я Святейшего во всей славе входящего в храм св. Иоанна Крестителя на Пресне в белом куколе с серафимами, с сияющим крестом поверху, в голубой мантии. Властность Никона, жертвенность священномученика Гермогена и благодушие Патриархов Тихона и Сергия. Великое бремя возложил Великий Архиерей на своего избранника — Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия, собирающего под свой омофор всех чад св. Матери нашей Церкви Русской Православной, рассеянных по всем странам света белого. Просвещенный Духом Святым, умудренный святительским опытом Святейший Владыка нам своей патриаршей деятельностью свидетельствует, что ныне не время для огненных обличений св. Иоанна Предтечи, а время милосердия, снисхождения, врачевания немощных душ по заветам преподобных Сергия Радонежского и Серафима Саровского. На нем исполняются святые слова: «Милость и истина сретостася, правда и мир облобызастася». Мужественно несет свой патриарший подвиг Святейший Владыка и Отец наш — Патриарх Московский и всея Руси Алексий. «И овцы глас Его слышат и по нем идут». Святейший трогательно проповедует о подвигах св. Иоанна Крестителя, пострадавшего за правду. Служили молебен св. Предтече, а потом Святейший долго благословлял народ. Были на обеде у Святейшего, а под вечер совершили поездку в Новодевичий монастырь. Молились. Осмотрели здание Богословского института. Посетили надвратную церковь царевны Софии. Потом медленным шагом проехались по городу, окинули любопытным взором Красную площадь.

8 июля с утра были на приеме у Святейшего, трапезовали у него. После четырех часов дня посетили храмы: 1) св. пророка Илии в с. Черкизове (Патриаршие пруды) и 2) Воскресения Христова в Сокольниках, где происходило избрание Высокопреосвященного Митрополита Ленинградского Алексия в Патриарха Московского и всея Руси пред великой святыней всея Руси — чудотворным образом Иверской Богоматери. С троекратными поклонами удостоились мы приложиться к сей благодатной иконе и пристально всматривались в Божественный лик Пречистой. Сколько поколений молилось перед Ней, и Она паки с нами «Заступница усердная, двери райские нам отверзающая». Приложились и к другой великой Святыне — Боголюбской чудотворной иконе Богоматери. Молитвенно трогательно пели слепые певцы. 3) Знамения Божией Матери на Переяславке, где чудотворная икона св. муч. Трифона и крест из Страстного монастыря. Усердно молились перед сими святынями. 4) Церковь в честь Тихвинской чудотворной иконы Богоматери. Здесь совершил всенощную Высокопреосвященный Николай, Митрополит Крутицкий. Мои собратья сослужили Владыке. Я молился в алтаре. Молящихся едва вмещал храм, такое множество. Толпа стояла и перед храмом.

9 июля — Патриаршая Литургия в храме в честь Тихвинской иконы Богоматери. Мы сослужили Святейшему. После Литургии Святейший долго благословлял народ, наполнивший храм и запрудивший всю улицу. Обедали у Святейшего. Под вечер осматривали порт «Химки» (речной вокзал канала Москва—Волга).

10 июля — поездка в автомобиле в Троице-Сергиеву лавру. Молились за Литургией в алтаре. Служили молебен преподобному Сергию. Прикладывались к святым мощам преподобного. Трапезовали в братской столовой с наместником, архимандритом Гурием, и с братией. Их 30 человек и старые и молодые. Потом посетили Николо-Кузнецкую церковь в Замоскворечье. Настоятель храма, протоиерей Александр Смирнов (он же ответственный секретарь «Журнала Московской Патриархии») красноречиво приветствовал меня — бывшего узника в тюрьме «Гестапо», пострадавшего за правду. Краткий молебен. Я отвечал сердечной благодарностью. О. протоиерей поднес мне на память золотую митру, украшенную жемчугами.

11 июля — св. Сергия и Германа Валаамских — день ангела в Бозе почивающего Святейшего Патриарха Московского Сергия, моего незабвенного наставника — профессора, ректора С.-Петербургской Духовной Академии, рукополагавшего меня в диакона, в священника и в 1909 г. в сонме архиереев, возглавленном приснопамятным Митрополитом Антонием (Вадковским), хиротонисавшего меня во епископа. Святейший доставил мне великую радость, благословив в этот день отслужить Литургию в пределе Елоховского Богоявленского собора и панихиду на тут же находящейся могиле великого Святителя Русской Православной Церкви, стоявшего во главе ее Управления 20 лет, последние 2 года в высоком сане ее Патриарха. Господь помог Первосвятителю Сергию по бурным волнам житейского моря, воздвигаемого живоцерковниками, обновленцами и разными раскольниками, привести корабль церковный к тихой пристани и пророчески указать достойного преемника себе в светлом лице Святейшего Патриарха Алексия.

При входе в храм приветствовал меня настоятель о. протопресвитер Николай Колчицкий. Слово златовесного витии — целый панегирик в похвалу меня, как исповедника, страдальца за правду, очень смутило меня, но и обрадовало: Мать-Родина благословила мой подвиг. Кроме о. протопресвитера Колчицкого, благочинного протоиерея Казанского, сослужило мне 10 священников и среди них мои собратья — о. Сергий и о. Аркадий. Сказал и я несколько слов в память почившего Святейшего Патриарха Сергия и со слезами служил панихиду на его могиле.

12 июля, в день св. первоверховных апостолов Петра и Павла, патриаршая Литургия в Елоховском Богоявленском соборе. И я с моими берлинскими батюшками сослужили Святейшему. Перед входом в храм творилось что-то невообразимое. Вся площадь, сколько может охватить глаз, буквальна полна народом. Все идет благолепно, по чину. Религиозный подъем молящихся велик. На глазах у многих слезы. Действительно, Богослужение.

Выше всех на амвоне Святейший. Чувствуешь невольно, что и в духовном отношении он выше всех. «Приидите, поклонимся»... Святейший с дикирием и трикирием, возле первосвятителя, точно две золотые ленты, сослужащие священнослужители. Выкличка. Архидиакон возглашает Святейшему Максиму, архиепископу Константинопольскому, Патриарху Вселенскому «Многая лета». Святейший, стоя в Царских Вратах, благословляет сперва дающее духовенство, потом обращается к народу и клиру и благословляет их, повторяющих слова архидиакона. Таким же образом возглашается многолетие блаженным Патриархам — Александрийскому Христофору, Антиохийскому Александру, Иерусалимскому Тимофею, а потом Великому Господину и Отцу нашему Алексию, Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси, многая лета!

Во время Богослужения настоятель церкви св. Константина и Елены в Тегеле (Берлин), священник Аркадий Закидальский, возводится Святейшим в сан протоиерея.

Молебен св. первоверховным апостолам. Святейшего разоблачают - снимают святительское одеяние, облачают в мантию, белый куколь. Молящиеся длинной вереницей подходят к стоящему на солее и благословляющему Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси.

Трапезуемся после Богослужения у Святейшего.

Под вечер я со своими берлинскими собратьями, сопровождаемые протопресвитером Колчицким, посещаем храм на Ваганьковском кладбище. В храме полное освещение, прекрасный хор певчих. Торжественная встреча. В блестящей фелони, в ярко сверкающей митре встречает нас старый друг, наш волынец, добрый дедушка с длинной бородой и с юношески блестящими глазами — протоиерей о. Феодор Казанский. Встречает трогательною речью, вспоминая мое ученичество и поругания, понесенные в темнице «правды ради». Взволнованным голосом отвечаю я. Краткий молебен. Благословение молящихся. Крохотная внучка настоятеля подносит мне благоухающий букет роз. Потом обильный ужин в гостеприимном доме протоиерея о. Феодора. Упрашивают, угощают матушка о. протоиерея и староста.

13 июля перелет в Киев, 2 ч. 45 мин. от Москвы на самолете. Летим ниже облаков. Видим земную жизнь: зеленеют леса, чернеют реки, виднеются как будто, карточные домики. На аэродроме встретили нас благочинный о. Николай Скоропостижный и уполномоченный Совета по делам Церкви при правительстве Украинской Республики — Павел Семенович Ходченко. Прибыли с небольшим запозданием, в церковь на всенощную было поздно итти, а потому мои берлинские спутники остались в отведенных нам помещениях гостиницы «Интурист», а я поспешил к своим сродникам, которых не видал 35 лет.

Милый, дорогой, родной Киев, «многовечный, русской славы колыбель»! Его сразу узнаешь. Вот лаврская колокольня, златоглавый Владимирский собор, памятник св. Владимиру, на горке Андреевский собор, седоглавый Софийский собор. Много разрушений. Особенно пострадал Крещатик. Разрушена великая лаврская церковь, златоверхий Михайловский монастырь. Жаль..., но слава Богу, что-то осталось, что-то есть. Немцы неожиданно для себя должны были оставить Киев 6 ноября 1943 г., а предполагали еще неделю побыть, тогда бы Киев весь взлетел на воздух, ибо был минирован.

14 июля — воскресенье. Божественная Литургия во Владимирском кафедральном соборе, украшенном всемирно известной запрестольной иконой Богоматери — гениальным творением Васнецова и другими иконами кисти ставших бессмертными наших художников: Васнецова, Нестерова, Котарбинского, Сведомского.

Службу совершал Высокопреосвященный Иоанн, Митрополит Киевский и Галицкий, Патриарший Экзарх всея Украины, Киево-Печерской Лавры священноархимандрит; я со своими берлинскими собратьями сослужили Высокопреосвященному Владыке. После св. Евангелия я сказал проповедь о любви сущих в рассеянии русских к своей Родине, о перенесенных нами скорбях и унижениях минувшей войны, о твердом стоянии за святую веру православную и о бесконечной преданности св. Матери-Церкви Русской Православной и ее ангелу, Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Алексию. Высказал радость, что через 35 лет увидел дорогую Родину, Москву — сердце России, и Киев — мать городов русских и убедился воочию, что жива святая Русь.

Народа было множество, как в соборе, так и вокруг него, целое море голов, как и в Москве.

Пели задушевно, прекрасно.

После богослужения обильная трапеза у Высокопреосвященного Владыки Митрополита Иоанна.

Говорили, Владыка Митрополит Иоанн очень строгий, суровый. Нет. Величественный, благостный. Воистину святитель древней Руси. Долго длилась задушевная беседа; не хотелось уходить...

Вечером в тот же день всенощная в женском Покровском монастыре — день его основания — 1 (14) июля 1889 г. великой княгиней Александрой Петровной (в иночестве Анастасия). Настоятель монастырского храма в течение 40 лет — досточтимый протоиерей о. Феодор Поспеловский. Игуменья — мать Архелая. Что-то материнское светится в ее открытом лице. Монахинь в обители 270. Есть и старые, есть и молодые. Пение молитвенно прекрасное, уносящее душу куда-то высоко от сей юдоли плачевной. Черные клобуки, рясы, среди благолепия храма. Неизгладимое впечатление, точно открылась завеса в потусторонний мир. И в такой трогательной обстановке совершил я всенощную со своими берлинскими собратьями.

Конечно, нас не отпустили без трапезы.

15 июля совершили мы Божественную Литургию в Крестовоздвиженской церкви Киево-Печерской Лавры. Вместо великой Церкви — одни развалины, на полуразрушенных стенах виднеются лики св. угодников. Гордо высится лаврская колокольня, точно говорит: «Не скорбите. Святое место пусто не бывает». Дух преподобных Антония и Феодосия Киево-Печерских не исчез, он живет в душах монахов — нынешних насельников св. Лавры. Скоро появится новая великая церковь. Ушедшие св. угодники вернутся в нее. Монахов в Киево-Печерской Лавре ныне 70 — старые и молодые. Возглавляет их наместник Лавры, энергичный о. архимандрит Валерий, который сослужил нам. Киево-Печерская Лавра всегда славилась своим монашеским хором, который и ныне своим задушевно-молитвенным пением увеличивает торжественность богослужения. Я проповедовал о неумирающем церковно-историческом значении Киево-Печерской Лавры и лежащих за нею ближних и дальних пещерах, где почивают мощи св. угодников Киево-Печерских.

«Слава Киев — чудный град.

Мрак пещер твоих безмолвных

Краше царственных палат».

Наместник с братией доставили нам великую радость — с зажженными свечками прошли мы по всем пещерам и перед каждой гробницей с почивающими в ней мощами св. угодника молитвенно взывали: «... моли Бога о нас». Спасибо о. наместнику и братии за это великое утешение, они доставили нам радость соприкасаться святыням. С великим благоговением прикладывались к св. мощам. У некоторых св. угодников руки и даже лики открыты. Видели и свидетельствуем.

После монастырской трапезы отправились в Введенский женский монастырь. Чисто, светло. Черные клобуки, рясы. Служили молебен. Проповедовали о высоте иноческого чина. Ангелы — свет монахам и монахиням, а сущие в ангельском чине — свет мирянам. Молились о болящей игумении Елевферии, которая даже внешним видом укоряет многоядущих — «светящаяся» старица ради нас оставила одр болезни и угощала нас чаем и сладостями. Инокинь в сей обители 130.

Вечером представитель правительства Украинской республики Павел Семенович Ходченко доставил нам большое удовольствие — нам было показано в особом помещении два фильма: недавно состоявшееся воссоединение галицких униатов с Православной Церковью (собрания, речи, голосования, чин присоединения, хиротония новых епископов для воссоединившихся, главенствующий Высокопреосвященный Иоанн, Митрополит Киевский и Галицкий) и разрушенный немцами и восстановленный геройским подвигом русских рабочих Донбасс.

16 июля совершил я со своими берлинскими собратиями и протоиереем о. Андреем Славинским, благочинным 2 округа, и нашим милым другом протоиереем о. Феодором Казанским Божественную Литургию в Вознесенском храме Флоровского женского монастыря. При входе в храм встретила меня величественная игуменья Флавия и стройное звонкое пение монахинь. Настоящие украинские мотивы. Какая красота монастырский уют «не от мира сего», потому мятущийся мир спешит сюда, найти здесь покой душе своей. Монахинь 250. Приветствовал их, как невест Христовых. Св. Православная Церковь каждую св. мученицу именует невестой Христовой, а монашество есть добровольное мученичество. Восхваляя монашеский подвиг, я закончил так: «И я монах, правда, плохой, но при виде наших черных клобуков, рясы и мантий, слушая чудное пение с ярким молитвенным подъемом, чувствую себя лучшим, светлейшим». Служили молебен Богоматери, св. Филиппу, Митрополиту Московскому. В чине сослужащих был и мой сродник прот. Евтихий Гнедовский из Золотоноши. Чай и завтрак у гостеприимной матери игумении Флавии, поднесшей мне на память шелковые малинового цвета четки.

Потом посетил Киевский Златоверхий монастырь, т. е. то, что осталось от него. Сохранилась церковь, а в ней мощи влмч. Варвары. Открыта маленькая св. великомученицы ручка в ярко просвечивающей перчатке. Радуйся Варваро, невеста Христова прекрасная!

Вместо болящего игумена — архимандрита Илариона — встречал нас его помощник архимандрит Гервасий — смиренный и благодушный старец.

Осматривали памятник св. равноапостольного князя Владимира. У подножия его я взял горсточку киевской земли на память. Стоя у памятника просветителя Руси, любовался зеркальной поверхностью русского Иордана — Днепра. Днепр широкий и глубокий тихо и плавно мчит воды свои. «Слава Днепр, седые волны». «Чудный. Нет равной реки ему в мире», — писал когда-то бессмертный Гоголь.

Посетили и молились в златоверхом соборе св. Андрея Первозванного. На милое приветствие встретившего меня со св. крестом прот. Езерского, ответил я сердечной речью по-украински, чем очень обрадовал собравшихся в храме земляков, которые с любопытством спрашивали: «Откуда Вы, Владыка, знаете по-украински?» Ответил им: «Вы еще не родились, когда я уже говорил по-украински».

Отсюда мы направились в Софийский собор, который пока еще закрыт для Богослужения, ибо в нем идет капитальный ремонт, снимаются позднейшие накопления и выявляются в свет чудеснейшие фрески, неподражаемым образцом которых является чудо древнего искусства — «Нерушимая стена», с распростертыми руками Богоматерь и под Нею мистическая икона «Таинство Евхаристии» — Христос, причащающий апостолов от хлеба и от чаши.

Видели гробницу Ярослава и др. гробницы, а в подземном помещении осмотрели гробницы киевских митрополитов давних времен. Долго мы были здесь, слушая объяснения фресколога-специалиста. Оказался наш земляк — волынец.

Вечером того же дня прощальный визит у Высокопреосвященного Митрополита Киевского и Галицкого Иоанна. Благостный и гостеприимный Владыка, конечно, не отпустил нас без угощения. Чашка чая оказалась столом, полным всяких яств, и Святитель дружески укорял нас, что мало едим. С восторгом делились мы светлыми киевскими впечатлениями. Народ... киевская Русь, предки их крестились в Днепре при св. Владимире, от них свет веры Христовой распространился по всей русской земле. В храмах, так сказать, и телесно и духовно соприкоснулся с ними. Теснят отовсюду, а радостно, приятно—увидели, узнали своих. Мы это чувствовали и возрадовались. Жива святая Русь.

Всего в Киеве открыто 26 храмов, 2 мужских и 3 женских монастыря. На прощание Высокопреосвященный Митрополит Иоанн благословил меня чудной иконой св. Владимира в сребропозлащенной ризе.

С 16 на 17-е последняя наша ночь в Киеве. Последняя? Почему? Неужели больше никогда не будем в Киеве? Провожу эту ночь без сна у своих сродников. Две замужние сестры — одна за протоиереем в Золотоноше, другая — за доктором. Их мужья и милая моя племянница Наташа — капитан советской армии, доктор-бактериолог, четыре с половиной года пробывшая на фронте... Прощай Киев!

17 июля на самолете возвращаемся в Москву. Устали. Святейший со свитой отбыл в Сергиевскую Лавру и нас приглашает сослужить Его Святейшеству — в храмовой праздник Лавры — день преп. Сергия (5 июля по ст. стилю), день его блаженной кончины.

Всенощную служили в Елоховском Богоявленском соборе. С нами о. настоятель собора протопресвитер Николай Колчицкий и протоиерей Феодор Казанский — наши милые друзья и покровители.

Долго идет торжественная всенощная. Народу — видимо-невидимо. Здесь двойной праздник. Молятся и преп. Сергию и св. мученикам Виленским — их гробницы с нетленными мощами находятся в соборе — пробудут и еще несколько дней, а потом будут перевезены в Виленский Св. Духов монастырь, где и раньше почивали. В каноне чередуются возгласы: «Преподобие отче Сергие, моли Бога о нас» и «Св. мученики Антоние, Иоанне и Евстафие, молите Бога о нас». Длинной вереницей подходят к св. елеопомазанию. Неустанно начертываю св. крест на челе подходящего. Говорю молитвенные возгласы; многие конфузливо дают мне в руку деньги. «Возьмите, помолитесь, вам деньги нужны». Слушаю и радуюсь. Вот она вся наружу русская православная душа. Конечно, от денег отказываюсь: «У меня все есть. Бросьте в кружку». Видимо, немного огорчаются. Но, видя мое нескорбное лицо, успокаиваются. 18(6) июля. Сергиев день. Мы в Троице-Сергиевой Лавре. Вот величайшая святыня Лавры — гробница Преподобного и Богоносного отца нашего Сергия, игумена Радонежского, всея России чудотворца с почивающими в ней мощами великого угодника земли русския.

Богослужение совершал Святейший священноархимандрит Лавры, Патриарх Московский и всея Руси Алексии, в сослужении Высокопреосвященного Митрополита Крутицкого Николая великого деятеля церковного, пламенного проповедника, Преосвященного Сергия, епископа Одесского и Кировоградского, ревностного святителя юга России, и нашего смирения. Целый сонм духовенства, среди них и мои спутники. Поет монашеский хор, как-то особенно умилительно. Народу нечисленное множество, тысячи. Во время богослужения Святейший возлагает св. крест с украшениями на благочинного Германских церквей протоиерея С. Положенского.

Молебен преп. Сергию. «Преподобие отче Сергие, моли Бога о нас».

Воодушевленно поет духовенство. Ему громко вторит хор. Многие подпевают из народа. Жив! Жив великий молитвенник и пламенный русский патриот! Там у престола Божия молится он за землю русскую, а здесь живет свидетель его бессмертия — св. мощи Преподобного — неисчерпаемый кладезь исцелений телесных, тем паче душевных недугов, источник великих духовных утешений. С благоговением и Святейший, и духовенство, и монахи, и миряне, — вся св. Русь, не только устами, но и душой соприкасаются к многоцелебным мощам Преподобного Сергия. Слава Тебе, Господи, пославшему нам такую радость — молиться во Святой Троице-Сергиевой Лавре.

18 июля в 9 час. веч. торжественный прием у председателя Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР — Георгия Григорьевича Карпова. На. приеме Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий, Высокопреосвященный Митрополит Крутицкий Николай, Преосвященный епископ Одесский и Кировоградский Сергий, главнейшие церковные деятели: протопресвитер Н. Колчицкий, прот. Ф. Казанский, прот. А. Смирнов, я и мои спутники — прот. С. Положенский и прот. А. Закидальский, и сотрудники Г. Г. Карпова.

За обильным ужином льется дружная беседа. Г. Г. Карпов, добрый гений нашей Церкви, ее защитник и покровитель, а не лишь холодный и официальный посредник между Церковью и правительством.

Церковь в России отделена от государства, т. е. живет вполне самостоятельной жизнью. Катакомбного существования Церкви нет, ей предоставлена полная свобода в управлении и в исполнении ее членами религиозных обязанностей. Но так как члены Церкви являются в то же время и гражданами государства — то, будучи украшены христианскими добродетелями, должны бы явиться полезными, гражданами. Такими они и являются. Церковь Православная вполне выявила себя в лице архипастырей, среди которых ярко блистают имена Святейшего Патриарха Сергия, Святейшего Патриарха Алексия (тогда Ленинградского Митрополита), Высокопреосвященного Николая, Митрополита Киевского (ныне Крутицкого) и других, протопресвитера Н. Колчицкого, протоиерея Ф. Казанского, протоиерея А. Смирнова и других пастырей Ленинграда, Москвы, Киева и других городов и всего русского верующего народа в минувшую отечественную войну, следствием чего и явилось вполне дружелюбное отношение государственных властей к Церкви, а отсюда и помощь ей. Эту помощь мы — служители алтаря — ощутительно испытали после падения Берлина, когда нам потребовался уголь для отопления церквей и отчасти для домов служащих при них, стекло и разные материалы для ремонта пострадавших, хотя и немного, церковных зданий, мука на просфоры, церковное вино, пищевые посылки для духовенства, инвалидов военных, детей и беспомощных старцев. Об очень ощутительной помощи церквам и нам военной комендатурой в Берлине мы сообщили Г. Г. Карпову. А о. протоиерей А. Закидальский рассказал о критическом положении русского дома «Алекс.-Хейм» в Борсигвальде. На нем лежит долг, и дом нуждается в капитальном ремонте. Г. Г. Карпов выслушал это заявление и обещал помочь.

19 июля с утра осматривали великолепный Исторический музей, где хранятся не имеющие цены сокровища древней Руси, извлеченные учеными археологами из недр земли во время многочисленных научных раскопок: оружие, домашняя утварь, одежда, золотые и серебряные изделия. Есть комнаты, посвященные эпохам русских царей и императоров. Особенно богат отдел экспонатов Отечественной войны 1812 года, Севастопольской обороны и последней страшной войны. Замечательно отделение ценных рукописей и старинных книг. Есть и много древних икон, священных облачений. Словом, перед нами, как бы воскресла вся Св. Русь. Все близкое, милое, дорогое, родное.

В полдень — прощальный обед у Святейшего. Не хочется есть. Сидим и смотрим — хотели на веки запечатлеть в душе светлейший образ Святейшего Владыки и Отца всея Руси.

Трогательно прощаемся. Святейший наградил меня чудным оригинальным крестом с изображением образа Нерукотворенного Спаса, панагией с иконой Знамения Божией Матери и шелковыми четками.

Земной поклон тебе, Святейший Владыка и Отец наш, за твою отеческую ласку и снисхождение к нам.

Спешим в гостиницу «Савой». Завтра отлет. Надо приготовиться. — А вы думаете, что отделались от нас? Нет. Я — благочинный. Надо порядок соблюдать. С серьезным видом, но с блистающими искорками в глазах говорит прот. Ф. Казанский.

— Что такое? В чем дело?

— Ко мне на ужин и без всяких разговоров.

Повинуемся, едем на ужин на дому, при церкви на Ваганьковском кладбище. С нами и наш руководитель протопресвитер Н. Колчицкий. Быстро летит время. Конец радостям нашим.

Утро 20 июли. Стучат. Пора ехать.

Берем чемоданчики. Есть и еше, что нужно в них спрятать. По приказу Святейшего дали нам по большому пакету всяческих съедобных вещей на дорогу. Это по-московски.

Провожают нас на аэродром незабвенные добрые друзья наши — протопресвитер Н. Колчицкий и прот. Ф. Казанский.

Последние дружеские объятия. Счастливый путь вам!, говорят они.

Бесконечное спасибо за все. Земно кланяемся Святейшему. Прощай, Москва! Прощай, дорогая Родина!

В полдень 20 июля самолет снизился в Кенигсберге. Ночуем в скромной гостинице, что вблизи аэродрома. Утром 21 июля на почтовом самолете вылетаем из Кенигсберга. В полдень самолет спускается в Берлине. Говорю спутникам своим: «Золотой наш сон кончился».

АРХИЕПИСКОП ГЕРМАНСКИЙ И БЕЛЬГИЙСКИЙ АЛЕКСАНДР