КОНЧИНА И ПОГРЕБЕНИЕ МИТРОПОЛИТА ЕВЛОГИЯ

8 августа 1946 г. в 7 час. вечера по московскому времени скончался Экзарх Патриарха Московского и всея Руси Митрополит Западно-Европейских православных церквей Евлогий.

Известие о его смерти было получено Святейшим Патриархом Алексием в 10 час. вечера 8 августа. Святейший Патриарх решил послать в Париж на похороны Митрополита Евлогия и для направления церковных дел в Западно-Европейском Экзархате делегацию в составе Митрополита Ленинградского Григория, архиепископа Орловского и Брянского Фотия, секретаря Патриархии Л. Н. Парийского и секретаря архиепископа Фотия С. И. Филиппова. В ночь на 9 августа было сообщено по телефону в Ленинград Митрополиту Григорию и по телеграфу архиепископу Фотию в Орел о необходимости прибыть им в Москву. В полдень 9 августа оба иерарха уже были в Москве, в Патриархии. Благодаря благоволительному отношению Правительства и, в частности, Председателя Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР Г. Г. Карпова, все сложные формальности, связанные с получением заграничных паспортов, виз, валюты, билетов на самолеты, были выполнены в течение дня девятого августа.

В 7 час. утра 10 августа делегация Московской Патриархии в указанном составе, провожаемая на аэродроме управляющим делами Московской Патриархии, протопресвитером Колчицким, членом Совета по делам Русской Православной Церкви Г. Т. Уткиным и пом. председателя Совета по делам Русской Православной Церкви Н. И. Блиновым, вылетела в Париж.

В 1 час. 45 мин. мы были уже в Берлине. После обеда на аэродроме и краткого отдыха для пассажиров и команды самолета, в 4 часа дня вылетели из Берлина и в 8 час. по московскому времени, а по парижскому в 6 час. вечера, опустились на аэродроме Бурже под Парижем.

На аэродроме встречали епископ Сергиевский Никон, 1-й секретарь Посольства СССР в Париже Н. А. Годунов, благочинный церквей на юге Франции протоиерей Ломако, Парижский благочинный — архимандрит Стефан, редактор «Русских Новостей» А. Ф. Ступницкий, Начальник Братства Св. Фотия — Н. А. Полторацкий, Председатель ЦК и парижского отдела Союза Советских Патриотов С. В. Матяш и др.

Епископ Никон в краткой речи приветствовал делегацию от имени архиепископа Владимира и выразил благодарность Святейшему Патриарху за то, что он прислал делегацию разделить общую скорбь. Митрополит Григорий также кратко благодарил епископа Сергия за приветствие. Редактор Ступницкий А. Ф. тут же роздал делегации последний номер «Русских Новостей». В этот момент начался сильный ливень, все поспешили к автомобилям и направились в Париж.

Мы знали, что Париж — один из самых красивых городов Европы и первые же впечатления подтвердили это. Мы ехали по прямым, ровным широким улицам Парижа, обсаженным деревьями в возрасте 50—70 лет, цветущими, покрытыми густой листвой. Мостовые покрыты каменным торцом и находятся в прекрасном состоянии. Улицы обрамлены рядом домов, чрезвычайно красивой архитектуры. Так тянулось по всему протяжению пути. Париж — это цветущий парк с чудными архитектурными зданиями. Нас поразило почти полное отсутствие народа на улицах. Нам объяснили, что август — каникулярный месяц, когда все парижане уезжают на отдых. Частные магазины запираются, и вся жизнь в Париже замирает. Кроме того, в субботу с полдня деловая жизнь уже прекращается, в воскресенье — общевыходной день в понедельник магазины также закрыты. В праздник Успения магазины тоже были закрыты. На улицах много велосипедистов. На велосипедах перевозят кладь, тяжести, встречаются двойные велосипеды: на одной раме два руля и две ножные педали.

Нас привезли на Avenue Monataigne в Hotel Athenee. Отель Athenee один из лучших в Париже.

Вскоре по прибытии нашем в гостиницу явился протоиерей Евграф Ковалевский настоятель православной французской церкви в Париже, он же и ректор Богословского Института св. Дионисия и Н. А. Полторацкий Нач. Братства св. Фотия. С этого часа Н. А. Полторацкий самоотверженно отдал всего себя на служение делегации и был с ней до последнего момента отъезда Митрополита Григория с Л. Н. Парийским из Парижа. Спустя несколько времени явились архиепископ Владимир, епископ Никон, архимандрит Стефан и протопресвитер Сахаров — настоятель б. Посольской церкви на Рю-Дарю. Беседа прежде всего шла о смерти и последних днях жизни Митрополита Евлогия. Из беседы выяснилось, что литургия, которую Митрополит Евлогий совершил совместно с Митрополитом Николаем (Крутицким) и Митрополитом Серафимом (Лукьяновым) в ознаменование воссоединения Митрополита Евлогия с Русской Церковью, была последней в его жизни. Последнее появление Митрополита Евлогия в церкви, было тоже связано с выдающимся событием — Указом 14 июня 1946 г. о праве эмигрантов на получение советского гражданства. 28 июня в церкви на Рю-Дарю по случаю Указа 14 июня был отслужен в присутствии Митрополита Евлогия благодарственный молебен. Митрополит Евлогий не мог служить и просидел весь молебен в кресле на солее. Он сказал несколько слов, ярко характеризующих его отношение к Московской Патриархии и к Родине. «Для всех нас, — сказал Митрополит Евлогий, — этот день есть день большого праздника. Это — день соединения нашего с великим русским народом. Я встал с одра болезни, чтобы поздравить вас со светлым днем воссоединения с нашей Родиной». Митрополит Евлогий сделал распоряжение, чтобы во всех церквах епархии были совершены благодарственные молебны по поводу этого знаменательного события (№ 60 «Русские Новости» от 5 июля 1946 г.), написал письмо послу Советского Правительства во Франции Богомолову А. Е. и предложил духовенству воспользоваться предоставленным правом получить советское гражданство.

В первых числах августа здоровье Митрополита Евлогия резко ухудшилось, и с воскресенья 4 августа началась медленная агония. Последние слова Митрополита Евлогия были произнесены утром 5 августа о соединении всех по образу Св. Троицы, о сохранении церковного единства. В час нашего приезда происходил вынос тела почившего из его покоев в храм. Гроб был наглухо закрыт и уже не открывался. Гроб был поставлен в церкви на Рю-Дарю, покрыт мантией. К гробу была привинчена металлическая табличка с краткой надписью: «Митрополит Евлогий, глава Западно-Европейских русских православных церквей. 1868—1946». На гроб положена небольшая икона преп. Серафима Саровского. Рядом с иконой — собственное Евангелие Митрополита Евлогия. Тут же установлены дикирий и трикирий. Слева у изголовья — митра, справа — клобук Митрополита Евлогия и четки. У ног — по одной стороне гроба предносный крест, по другой — архиерейский посох. Гроб был окружен цветами и венками. Непрерывно, сменяя один другого, днем и ночью священнослужители читали Евангелие. Двери храма не затворялись, и верующие могли приходить в храм даже ночью для прощания с почившим.

На другой день в воскресенье, 11 августа, мы приехали в церковь на Рю-Дарю к обедне. Священник собора протоиерей А. Чекан встретил нас и провел в алтарь. Литургию служил архиепископ Владимир с епископом Иоанном и с местным причтом. После запричастного настоятель протоиерей Сахаров произнес краткое слово в память почившего. После литургии совершил панихиду Митрополит Григорий в сослужении с архиепископом Владимиром, архиепископом Фотием и епископом Никоном. Митрополит Григорий произнес следующее слово: «С далекой Родины я привез вам, братие, привет и благословение Святейшего Патриарха Алексия. Церковь Русская шлет своим находящимся в рассеянии чадам благословение, любовь и молитвы. Мы помним вас, любим вас и молимся за вас. Молимся, чтобы вы, пребывая здесь, созидали свое спасение. Много разных тенденциозных слухов распространяется здесь среди вас и о Родине нашей и о Церкви нашей, слухов в своей значительной части совершенно неверных, пристрастных. Но, смею заверить вас: я — старый священник, служу с 1897 г., и вот, как тогда давно, так и теперь, мы чувствуем себя совершенно свободно в отправлениях своей религиозной совести, созидании своего спасения. В суждениях о жизни Церкви не надо преувеличивать внешних условий ее существования. Мы пережили, конечно, и тяжелое время в экономическом отношении, и другое прочее, но Церковь, тем не менее, всегда, все время жила, действовала, а теперь, слава Богу, процветает лучше, чем раньше и свободнее. Итак, вы здесь, думая о нас и молясь за нас, как и мы за вас, знайте и не смешивайте внешних условий жизни с внутренней церковной жизнью, которая идет у нас спокойно, канонически верно и благотворно. Я счастлив передать вам еще раз привет и благословение Святейшего Патриарха на вашу жизнь, на ваши труды и спасение».

В воскресенье в 3 часа дня делегации нанес визит Митрополит Серафим (Лукьянов) с протоиереем В. Тимофеевым и секретарем епархиального совета А. В. Филоновым. Митрополит Серафим говорил очень твердо и ясно о своей верности Московской Патриархии. Он поместил уже несколько статей в местной газете о русских церковных делах, подтверждающих его твердую линию в отношении признания Московской Патриархии.

В 6 час. вечера Митрополит Григорий в сослужении многочисленного духовенства совершил парастас. На другой день, в понедельник, Митрополит Григорий в сослужении с Митрополитом Серафимом, архиепископом Владимиром, епископом Никоном и многочисленным духовенством до 40 чел. совершил литургию и отпевание. На отпевание прибыл престарелый епископ Иоанн. В храме присутствовали почетные гости и делегаты от инославных церквей: викарий парижского католического архиепископа Боссар, монсиньер Дюмон, от протестанской церкви пастор Марк Бегнер, специально прибывший на погребение Митрополита Евлогия из Лондона на самолете, присутствовал представитель архиепископа Кентерберийского — настоятель парижской англиканской церкви, настоятель греческой церкви в Париже, представитель румынской церкви во Франции архимандрит Теофил Ионеско, француз архимандрит Жорж Жуаньи, делегаты от сербской и армянской церквей. Храм был полон молящимися. Многие стояли во дворе.

После запричастного стиха ректор Богословского Института протоиерей Зеньковский произнес слово: «Почивший был архипастырем, отцом, другом нашим. Он обладал необыкновенной широтой сердца. Всем не тесно было в его сердце. Мы удивлялись, иногда раздражались, как он мог с любовью принимать людей самых разнообразных направлений. Он мог по Апостолу сказать: «вам не тесно в моем сердце». Эта широта его всеобъемлющей любви — тайна его сердца, которую мы не могли разгадать и которой, по своей ограниченности, не могли понять. Но не об этом только я хотел сказать. Я должен сказать, как представитель Богословского Института, о той любви, которую почивший архипастырь оказывал этому рассаднику христианской мысли. Богословский Институт был его детищем, он создал его, заботился о нем, был бессменным руководителем его до своего последнего вздоха. Не все понимали и понимают значение Богословского Института: некоторые думают: к чему богословие, к чему богословствовать, когда есть Церковь — храм, есть богослужение, где верующий может жить всей полнотой церковной жизни. Но почивший архипастырь знал и любил богословие, он знал, что христианская мысль должна найти себе место для высказывания и он собрал в Богословском Институте ученых, имена которых доставили славу и честь не только Институту, не только русской эмиграции во Франции, не только русской эмиграции вообще, но славу и честь всему православному миру. Имена и труды ученых Богословского Института известны всему миру. Институт занимал скромное помещение и в начале своего существования не имел никаких средств. Почивший архипастырь всегда заботился и о материальных средствах для Института и много сделал в этом отношении для него. Я был с Митрополитом Евлогием на многих съездах международного значения и видел, с каким уважением относились к нашему митрополиту ученые разных направлений, из разных стран».

Перед началом отпевания епископ Иоанн произнес краткое слово.

Вслед за речью епископа Иоанна Митрополит Григорий произнес следующее слово: «Мы собрались, братие, отдать последний долг почившему Архипастырю здешнего церковного стада, Преосвященному Митрополиту Евлогию. Он стоит теперь пред лицом Вечной Правды, в лучах божественного света Ее он озирает просветленными очами свой пройденный земной путь и трепетно ждет решающего слова Праведного Судии.

Почивший Владыка, как только позволили внешние обстоятельства, с окончанием Отечественной войны, сразу и без колебаний стал на твердую и ясную позицию необходимости восстановления церковной и юридической связи с Московской Патриархией.

Ему пришлось преодолеть много препятствий на этом пути, но он твердо и неуклонно шел к намеченной цели. В этом его огромная заслуга и перед Церковью и перед Родиной. Верим, что любовью к братьям и жаждой их спасения одушевленные труды почившего Господь вменит ему — Своему верному рабу.

Мы, пастыри, в особенности должны помнить слова нашего Пастыреначальника: «Когда совершили все поваленное вам, говорите, что мы рабы непотребные, потому что сделали только то, что должны были сделать»...

Душе почившего нужен теперь вечный покой в Господе. И он ждет теперь от всех, кто знал его, кто ценил его, кто любил его, кому служил он, ждет только усердной молитвы, чтобы Господь простил ему всякое прегрешение, совершенное им здесь на земле по немощи человеческой, чтобы принял его Господь в Свои светлые обители и дал вечный покой его душе с праведными.

Вознесем же наши усердные молитвы о нем ко Господу».

K отпеванию прибыли Советник Посольства СССР А. Г. Абрамов, подполковник Лугачев, консул СССР Н. П. Емельянов, секретарь консульства С. Хрипков. Отпевание окончилось около 2 часов дня. Под погребальный перезвон колоколов и пение ирмосов: «Помощник и Покровитель» — гроб с телом почившего иерарха был обнесен крестным ходом по уставу вокруг храма и водружен на автомобиль. Автомобиль направился на кладбище Сэн-Женевьева-де-Буа. За ним следовали посольские и частные автомобили, автокары с духовенством, с друзьями и почитателями покойного Митрополита. Чем ближе к Сэн-Женевьев-де-Буа, тем больше попадалось по дороге машин, спешащих на кладбище.

У ограды, пред Успенской церковью, построенной в русском стиле, с отдельной звонницей, с березками в ограде, шествие встретил причт Успенской церкви. Гроб Митрополита Евлогия был принесен в храм. Митрополит Григорий в сослужении с о. Л. Леперовским, совершил литию. Пел местный церковный хор. Затем гроб обнесли вокруг храма при пении ирмосов хором Александро-Невской церкви на Рю-Дарю и медленно опустили в крипт. Там совершена была Митрополитом Григорием последняя лития, после чего гроб опустили в склеп и заложили тяжелыми каменными плитами. В саду перед церковью, под сенью берез, были раскинуты шатры-палатки для поминальной трапезы, угощали всех бесплатно в память почившего. Так любил угощать при своей жизни Митрополит Евлогий народ на престольных праздниках. Вспоминали, что в день своей хиротонии Владыка Евлогий предложил трапезу под открытым небом всем бедным. После трапезы делегация обошла кладбище. Оно в полном порядке. На нем захоронено уже более 1000 чел. русских. На могилах с каменными и деревянными крестами встречается много знакомых имен, значительных в прошлом. Предполагается перенести сюда с других кладбищ прах Шаляпина, Коровина, Бальмонта, А. Глазунова, чтобы сделать это кладбище настоящим некрополем русской эмиграции.

Л. ПАРИЙСКИЙ