МИТРОПОЛИТ КРУТИЦКИЙ НИКОЛАЙ

Быть пастырем — значит жить не своей особой жизнью, а жизнью паствы, болеть ее болезнью, нести ее немощи, с единственной целью послужить ее спасению, умереть, чтобы она была жива.

Патриарх Сергий

Духовный подвиг можно понимать по-разному. Одни его видят в аскетизме — удалении от мира, истязании плоти, другие — в служении ближнему, в самопожертвовании. Митрополит Николай избрал своим жизненным идеалом второй путь. Все для ближнего, все для других.

В наивной записке, присланной в редакцию «Журнала Московской Патриархии» по поводу 30-летнего юбилея духовной деятельности митрополита Николая, есть строчки:

«По-моему не найдется ни одного человека, который бы мог сказать, что этот добрый пастырь кого-нибудь обидел или кому-нибудь не уделил хотя бы малого своего внимания, или кого-нибудь не подарил своим бесценным, ласковым взглядом».

И это правда. Хотя мало кто знает, чего иногда стоит ласковая, спокойная улыбка Владыке, человеку с очень плохим здоровьем и постоянно утомленному многочисленными и неотложными делами.

Мы видим его внимательно беседующим с нищей старухой, пришедшей просить о помощи, и заседающим в Кремле в Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию немецких злодеяний. Мы видим его в храме совершающим богослужение и знаем его как образованного математика и знающего медика — близкого друга многих выдающихся советских ученых. Он едет навестить больного провинциального священника и присутствует при эксгумации и вскрытии трупов в Катынском лесу, чтобы иметь возможность раскрыть миру правду о чудовищной провокации фашистов. Его перу принадлежат метеорологические исследования и апологетические проповеди. Чем больше его узнаешь, тем больше поражаешься многосторонности его деятельности, обширности его знаний, необычайной трудоспособности.

Но мало кто знает всю многогранность характера и способностей митрополита Николая в совокупности. Человек он редкой скромности и о себе говорить не любит. И искренно не любит, когда отмечают его заслуги. Он не позволил, например, отметить тридцатилетний юбилей своей духовной деятельности в «Журнале Московской Патриархии».

— Есть более значительные даты, — сказал он.

Имея и по сану, и по положению большую власть, он редко пользуется ею, лишь в крайних случаях, и обычно старается смягчить приказание. И вместе с тем это человек сильной воли и необычайно твердый в своих решениях. Авторитет его чрезвычайно велик как среди духовенства, так и среди мирян. Его нелицеприятность известна всем.

Митрополит Николай, в миру Борис Дорофеевич Ярушевич, родился 31 декабря 1891 года (13 января 1892 года по новому стилю) в городе Ковно, в семье протоиерея — настоятеля Ковенского Александро-Невского собора. Семья была большая, шесть человек детей. Борис был средним. Учился он в гимназии в Ковно, а затем в Петербурге, когда отца перевели туда настоятелем церкви Ксениинского института. Кончает он столичную гимназию с золотой медалью.

Уже в эти годы Борис Ярушевич ясно определил свое намерение посвятить себя духовной деятельности. Такому решению значительно способствовало влияние матери. Однако блестящие способности сына к математике заставляют родителей настаивать сначала на светском образовании. Борис Ярушевич поступает на физико-математический факультет Санкт-Петербургского Университета.

Но Бориса Дорофеевича влечет Духовная Академия. Влечет страстно. Видя такое рвение молодого человека к духовному образованию, родители благословляют его на этот путь. Проучившись год в университете, юный студент уезжает на летние каникулы в деревню, снимает там маленькую избушку и в одиночестве готовится к поступлению в Академию. За три месяца он проходит курс духовной семинарии. В августе 1910 года вместе с 75 новичками, поступающими в Петербургскую Духовную Академию, он держит конкурсный экзамен и по всем предметам идет первым. Его проповедь была отмечена в рецензии, как наилучшая.

Но было и другое, что привлекало юношу. Это монашество. Однако родители настойчиво советовали с этим повременить. Этот решительный шаг в жизни лучше совершить в зрелом сознательном возрасте.

Студенческие годы в Академии для Бориса Дорофеевича Ярушевича, как и для большинства людей, были тем жизненным периодом, когда окончательно формируется сознание, вырабатывается мировоззрение, определяется дальнейший путь.

Учился он прекрасно: как начал с первого курса, так и пошел первым до конца.

А в летнее каникулярное время он уезжал в Валаамский монастырь, где нес послушничество. Так было в 1911 и в 1912 гг. Игумен посылал его в самый строгий скит, где монахи в скоромные дни не ели рыбы, а в постные не употребляли в пищу даже масла. Во исполнение обета послушания игумен назначал молодого академика ухаживать за схимниками. В то время их в скиту было трое: молчальник Виталий, в прошлом светский человек, полковник, давший обет молчания, отец Исаия, искавший спасения в отрешении от мира, и отец Пионий — старец-пустынник. С последним послушник Борис подолгу беседовал, учился духовной мудрости и смирению. Отец Исаия никого к себе не пускал, не позволял прибирать свою келью, никогда не мылся, не переодевался, не стригся. И, как ухаживают за ребенком, так послушник Борис ухаживал за этим подвижником. С молчальником Виталием было легче, но он ни с кем не говорил, никогда не произносил ни слова. И вот, однажды, на рассвете, когда еще туман ползет от воды, когда розовый шар солнца не сверкнул еще лучами, когда все кругом тихо и не проснулись даже птицы, послушник Борис вышел побродить. В кустах у озера он остановился, как вкопанный. Кто-то громко говорил, декламировал, потом запел. Это был молчальник Виталий. Сердце юноши дрогнуло. Перед ним раскрылось величие и чудесная сила человеческой души, он понял, что такое аскетический подвиг. Наложить по обету на свои уста печать молчания, когда наружу рвется целый мир невысказанных мыслей и чувств, может лишь человек сильной воли и высокой духовности.

В эти же студенческие годы Борис Дорофеевич встретился еще с одним человеком, который несомненно оказал на него большое влияние и образ которого до сих пор светит ему издали. Ректор Духовной Академии епископ Анастасий был человек необычайный: убежденный и истинный христианин, прекрасный педагог, серьезный ученый — доктор церковной истории и славяноведения и доктор философии. Именно ему митрополит Николай обязан своим глубоким пониманием христианских истин и неустанным стремлением служить народу, служить пастве. Подлинная и глубокая культура чаще всего выражается ясностью мысли, простотой слова, уважением ко всякой человеческой личности. Часто по утрам епископ Анастасий будил своих любимых учеников, среди которых был и Борис Ярушевич, и шел с ними в ночлежки, в трущобы проповедывать слово Христа. Они приходили туда рано, когда люди только просыпались, и начинали свою беседу. Не всегда их встречали благожелательно, иногда оскорбляли и угрожали, но чаще все-таки доброе слово производило свое действие. И, если люди не всегда обретали спасительную веру, то всегда находили утешение и душевный мир среди жизненных тягот. Впоследствии студенты стали ходить в эти трущобы одни, без епископа Анастасия.

В 1914 году, 22 лет от роду, Борис Дорофеевич Ярушевич окончил курс Духовной Академии по двум отделениям — историческому и миссионерскому. Как первый по списку, он был оставлен при кафедре церковного права для подготовки к профессорскому званию. Степень кандидата богословия он получил за сочинение о византийских и древнерусских источниках церковного права.

И в этом же 1914 году осенью он выполняет свое заветное желание вступить в монашество. Постриг состоялся 23 октября, рукоположение в иеродиакона 24-го, и в иеромонаха 25 октября.

Через несколько дней иеромонах Николай получает распоряжение выехать на фронт вначале сопровождающим санитарный поезд, затем священником лейб-гвардии Финляндского полка. Но пребывание на фронте было недолгим, всего два с половиной месяца: отец Николай получил тяжелую простуду, долго хворал — жестокий ревматизм до сих пор дает себя знать, а по выздоровлении вернулся в Академию, где снова занялся научной работой.

Окончив аспирантуру в 1915 году, он сразу же получает назначение преподавателем Петербургской Духовной семинарии, где ведет предметы: литургику, гомилетику, практическое руководство для пастырей, церковную археологию и немецкий язык. Одновременно работает над своей магистерской диссертацией.

«Церковный суд в России до издания Соборного Уложения Алексея Михайловича» (1649 г.) — диссертация иеромонаха Николая (Ярушевича) представляет собою объемистый печатный труд в 666 страниц, изданный в Петрограде в 1917 году. Это историко-каноническое исследование вселенских и местных начал и их взаимоотношений в древнерусском церковном суде. Обилие использованных источников, как печатных, так и рукописных, как русских, так и иностранных, свидетельствует об огромной эрудиции автора, о его тщательной проработке изучаемого предмета. И, вместе с тем, даже не компетентный в этих вопросах человек прочтет книгу с большим интересом. Всестороннее и детальное изложение предмета дает ясное и полное представление о затронутой теме, и больше того, рисует картину быта и нравов наших далеких предков. Диссертация была оценена как лучшая за истекший год и автору была присуждена Макарьевская премия. Советом Петроградской Духовной Академии иеромонах Николай был удостоен степени магистра богословия.

События эти произошли в 1917 году. Митрополиту Николаю было тогда всего 25 лет. Получение в таком юном возрасте степени магистра богословия — случай почти беспрецедентный.

Надо сказать, что «Церковный суд в России» — не первый печатный труд митрополита Николая. Будучи студентом Духовной Академии, он в 1913 году выпускает гомилетический этюд «О проповеднической, импровизации» с подзаголовком «К вопросу о живом слове и нормативных методах проповедничества». В 1914 году выходят две его книжки: «Гонение на христиан императора Декия» — страница из истории первых веков христианства и «Роль мирян в управлении церковным имуществом с точки зрения канонов древней вселенской церкви» — историко-канонический очерк. В 1917 году появляется в свет «Путь ко спасению по св. Григорию Нисскому» — богословско-психологический этюд.

В журналах «Вера и Разум», «Вера и Жизнь», «Голос Церкви», «Церковные Ведомости» и др. за 1913—1918 гг. печатаются его стихи, статьи, проповеди.

Замечательная работоспособность митрополита Николая и его редкая выносливость не перестает удивлять как теперь, так и в его молодые годы. Оставаясь преподавателем Духовной семинарии, а затем Богословско-Пастырского училища в Петрограде, выступая постоянно в печати и с амвона с замечательными проповедями, он состоит одновременно священником в детской больнице. Каждый день, после обхода врача, он совершает пастырский обход палат. У него всегда находятся терпеливые слова утешения для маленьких страдальцев. Бывали случаи, когда он сталкивался с суровым, изнуряющим душу атеизмом юношей. Сраженные тяжелой болезнью, они приближались к смерти с проклятиями и ненавистью. Нужны были долгие беседы, убедительные и проникновенные слова, чтобы душа их нашла примирение. И лишь радость пастыря, вернувшего на путь истины заблудшую овцу, была единственным удовлетворением за огромное напряжение ума и воли, какое требуется для возвращения несчастному и озлобленному человеку душевного мира.

В 1918 году о. Николай переводится настоятелем Петропавловского собора в Петергофе, в 1919 году возведен в сан архимандрита и в этом же году назначен Наместником Александро-Невской Лавры в Петрограде, без оставления службы в Петергофском соборе.

Назначение это вызвало в церковных кругах большую сенсацию. В Александро-Невской Лавре насчитывалось тогда до 90 монахов, и среди них было немало старцев, а вновь назначенному Наместнику было 27 лет. Но вскоре все убедились, что выбор Петроградского митрополита Вениамина был правильным. Архимандрит Николай показал себя строгим и деятельным руководителем монастыря: в эти годы Александро-Невская Лавра стала центром просветительной работы — здесь проводились беседы, читались лекции, организовывались выступления на самые разнообразные богословские темы.

7 апреля 1922 года архимандрит Николай, в тридцать лет, был хиротонисан во епископа Петергофского, викария Петроградской епархии.

В эти, как и в предшествующие годы, развивается и растет проповедническая деятельность митрополита Николая. Как-то в беседе он сказал:

— Я с молодых лет взял себе за правило сопровождать богослужение проповедью и неукоснительно стараюсь следовать этому до сих пор.

Проповедничество — характерная особенность архипастырской деятельности митрополита Николая. Это его призвание, его талант. Говорит он вдохновенно, с большим пафосом, заражая своим вдохновением слушателей. Тысячные толпы внимают ему, боясь проронить хотя бы слово.

Темы его проповедей самые разнообразные. Он говорит по вопросам литургики, апологетики, догматики, истории Церкви, изъясняет Священное Писание. Его блестящее образование и исключительная эрудиция позволяют ему высказывать глубокие философские обобщения, над которыми работает мысль и крупнейших ученых современности. Таковы, например, его высказывания о душе. В этой области он является, пожалуй, самым компетентным из современных деятелей Русской Православной Церкви, так как свою докторскую диссертацию он писал на тему «О бессмертии души». К сожалению, почти законченная рукопись пропала во время блокады Ленинграда. И, вместе с тем, его проповеди доступны пониманию малопросвещенных верующих, которые находят в них силу божественного утешения, стимул к самоусовершенствованию, исходную позицию для возвышения духа.

Гомилетика — искусство почти забытое в наши дни. Если светское ораторское искусство после Октябрьской революции стало достоянием самых широких масс, то духовное красноречие пришло в несомненный упадок. В дальнейшем историки Русской Православной Церкви воздадут должное митрополиту Николаю как теоретику и практику гомилетики.

Но и как светский оратор он стяжал себе широкую популярность. Его патриотические речи на митингах Всеславянского комитета или перед бойцами Красной Армии при передаче танковой колонны имени Димитрия Донского вызывают у слушателей неизменное восхищение.

Из тридцати с лишним лет церковно-общественной, деятельности, двадцать шесть лет митрополит Николай провел в Ленинградской епархии, совмещая пастырское служение с большой административной работой. В 1935 году он возведен в сан архиепископа Петергофского с предоставлением прав епархиального архиерея. В 1936—1940 годах, оставаясь архиепископом Петергофским, он управлял Новгородской и Псковской епархиями, по поручению Областного Митрополита Алексия.

За эти годы покойный Патриарх Сергий неоднократно предлагал Преосвященному Петергофскому Николаю более высокие кафедры, но и самому Владыке не хотелось оставлять привыкшую к нему и любившую его паству, да и паства настойчиво не хотела менять своего замечательного пастыря. Как только распространялся слух, что Преосвященного Николая вызывают за новым назначением, в Московскую Патриархию отправлялись делегации от прихожан с просьбой оставить его на месте. Так продолжалось до 1940 года.

Здесь не лишне вспомнить историю Русской Православной Церкви в эти годы. В предисловии к «Правде о религии в России» покойный Патриарх Сергий пишет:

«Численно Церковь понесла за время после революции большие потери. С отделением Церкви от государства сняты были всякие преграды, искусственно задерживающие людей в составе Церкви, и все номинальные церковники от нас ушли.

При этом роковое значение имела вековая у нас привычка видеть православие до неразрывности сплетенным с царской властью. У Максима Горького в описании 9 января в Петербурге («Жизнь Клима Самгина») даны яркие примеры того, как доселе крепкие приверженцы православия, разочаровавшись в царе, прямо переходили к безбожию. Да и теперь подчас можно встретить людей, искренне недоумевающих, какая у нас может быть речь о вере православной, когда от царя отказались.

С другой стороны те, кто не хотел отказаться от царской власти, не могли оставаться в Церкви, которая готова была обойтись без царя и не имела ничего против советской власти. Отсюда явились разные эмигрантские расколы, увлекшие из Церкви едва не всю нашу церковную эмиграцию. Одновременно с ними и, очень может-быть, под их активным влиянием отделились от нас и некоторые центробежные группы в пределах России: иоанниты-иосифляне, викторовцы, даниловцы и просто наши оппозиционеры, не мирившиеся с молитвой за советскую власть и вообще с краснотой, как они называли, нашей ориентации.

На левом фланге стоят расколы уже революционного происхождения, воспользовавшиеся открывшейся свободой не считаться с правилами и традициями Церкви и устраивать свою личную и профессиональную жизнь по своему усмотрению. Таковы обновленцы, отчасти григорьянцы...»

Сегодня, к счастью, все это уже история. Русская Православная Церковь нашла свой прямой, ясный и просторный путь. И в этом трудном деле всегдашним, неизменным и верным помощником и соратником мудрого и незабвенного Святителя Сергия был митрополит Николай. Ему, деятельному и инициативному человеку, принадлежит немалая заслуга в «деле собирания церковных сил для благоустроения всех сторон церковной жизни».

Больше всего памятны митрополиту Николаю 1927—1928 гг., когда он вел трудную, требующую много энергии и прозорливости борьбу с иосифлянским расколом в Ленинграде. Опираясь на реакционные группы духовенства и верующих, иосифляне направляли свои удары непосредственно на покойного Святителя Сергия и его мудрую линию сохранения целостности Русской Православной Церкви. И надо сказать, что в этой борьбе митрополит Николай пользовался в полной мере своим даром красноречия. Иосифлянский раскол не нашел последователей среди широких масс верующих и потерял своих приверженцев.

И опять, среди напряженной работы по благоустроению церковных дел и архипастырских обязанностей, в ленинградский период митрополит Николай находит время для углубления своего образования. Его интересует медицина. Все новые и новые медицинские книги по-, являются на его письменном столе. В конце концов, создается уникальная медицинская библиотека, которой завидовали многие врачи. К сожалению, библиотека эта погибла при нашествии гитлеровцев. Митрополит Николай вспоминает об этом с глубоким огорчением, ему сейчас очень нехватает нужных книг. До последних дней Митрополит Николай продолжает интересоваться высшей математикой.

В 1939 году произошло возвращение в Советский Союз западных областей Украины и Белоруссии. Оторванные с 1924 года от родной Церкви, области эти находились в разрыве с Московской Патриархией. Патриарший Местоблюститель митрополит Сергий направляет туда архиепископа Петергофского Николая как своего экзарха. Это назначение Владыка принимает с покорностью, — ведь речь идет о трудной работе, а не о повышении в сане. И действительно, в короткий срок удается ему, теперь уже архиепископу Волынскому и Луцкому, провести воссоединение западных украинских и белорусских епархий с Русской Православной Церковью. Святитель Сергий возводит архиепископа Николая в марте 1941 года в сан Митрополита.

Началось вероломное нападение Гитлера на Советский Союз. Западные области Украины и Белоруссии первыми приняли на себя предательские удары врага. В Указе Московской Патриархии от 15 июля 1941 года мы читаем:

«Имеются достоверные сведения, что Преосвященный Митрополит-Экзарх западных областей Украины и Белоруссии Николай, вынужденный покинуть свою главную квартиру в Луцке, не пожелал оставаться праздным в столь ответственное время. Переезжая с места на место в прифронтовой полосе, он своим богослужением и архипастырским словом неустанно поддерживает дух местного населения на должной высоте, что в свою очередь дает нравственную опору и нашей сражающейся Красной Армии. Приветствуя всею душою благое начинание Преосвященного Экзарха, я нахожу своевременным дать ему возможность вести архипастырское дело в более широком масштабе и в этих видах: перевести Его Преосвященство на остающуюся незанятой кафедру Митрополита Киевского и Галицкого, Экзарха всея Украины, с предоставлением вновь назначаемому издревле присвоенных названной кафедре внешних отличий: ношения двух панагий и предношения Св. Креста при богослужении...»

Так высоко оценил покойный Патриарх Сергий патриотические заслуги Митрополита Николая.

Идут годы войны, тяжелые и страшные годы. Мы видим митрополита Николая на самых трудных и ответственных участках. С февраля 1942 года до сентября 1943 года он состоит Заместителем Митрополита Сергия, Патриаршего Местоблюстителя, по управлению Московской епархией и Управляющим делами Московской Патриархии на время эвакуации святителя Сергия в Ульяновск, в короткое время заслужив горячую любовь верующих и Москвы. После возвращения Святейшего Сергия в Москву, в сентябре 1943 года, он продолжает оставаться Управляющим Московской епархией, одновременно занимаясь и церковными делами Украины.

За патриотическую деятельность в Москве Митрополит Николай награжден Советским Правительством медалью «За оборону Москвы».

2 ноября 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР митрополит Николай назначен членом Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. Свои обязанности члена этой Комиссии он выполняет с предельной добросовестностью. Он часто выезжает в освобожденные от немецких оккупантов районы. Его не смущает ни дальность расстояния, ни неудобства пути. Как часто машина застревает в колдобинах развороченного снарядами шоссе, переезжает вброд реки, останавливается на размытой проселочной дороге во время весенней распутицы! Как неудобны ночлеги в разрушенных городах,, как утомительна почти круглосуточная работа! С этими трудностями митрополит Николай даже не считается. Личное свидетельство и право сказать свое веское слово — вот единственная цель, которая руководит им и дает ему силы переносить все трудности. Он сам опрашивает свидетелей, сам присутствует при эксгумации трупов, сам осматривает разрушенные здания, далеко не всегда уверенный, что здесь нет невзорвавшихся мин. Где только не побывал за последние два года митрополит Николай: Ржев, Сычевка, Гжатск, Смоленск, Тула, Ясная Поляна, Калуга, Калинин, посетил предместья Ленинграда— Петергоф, Пушкин, Гатчину, Павловск, видел разрушенные киевские святыни, объехал Крым.

К этим поездкам надо прибавить постоянные разъезды по епархии, общее руководство московскими храмами, многочисленные и постоянные приемы посетителей.

Я познакомилась с митрополитом Николаем в 1942 году в процессе работы над книгой «Правда о религии в России», которую он редактировал и издавал. С тех пор мне часто приходится обращаться к нему по вопросам печатного слова о церковной жизни. И я не перестаю восхищаться быстротой и четкостью его указаний, уменьем схватывать самое главное, редкой деликатностью и тактичностью, вниманием даже к мелочам. Не часто встретишь таких замечательных редакторов, как митрополит Николай. Только люди, знакомые с литературной работой, могут по достоинству оценить это его качество.

В 1943 году митрополит Николай редактирует и издает книгу «Русская Православная Церковь и Отечественная война. Сборник церковных документов».

С первого дня возникновения «Журнала Московской Патриархии» он состоит членом Редакционной Комиссии. При его очень активном участии этот ежемесячник стал регулярно выходить в свет. И из номера в номер там найдешь его труды: патриотические обращения, статьи и проповеди.

Митрополит Николай постоянный член Священного Синода и всегда являлся и является ближайшим советчиком и помощником Патриарха в решении всех общецерковных дел. За проявленную исключительную церковно-патриотическую деятельность во время Отечественной войны покойный Патриарх Сергий наградил Митрополита Николая в 1942 году правом ношения второй панагии, а в 1944 году — предносным крестом при богослужении.

28 января 1944 года он назначен Митрополитом Крутицким, управляющим Московской епархией и по Положению Русской Православной Церкви Патриаршим Наместником.

Митрополиту Николаю теперь 53 года. Но так как он себя не бережет, и в буквальном смысле живет не своей жизнью, а жизнью паствы, болеет ее болезнями, несет ее немощи, «с единственной целью послужить ее спасению», то он выглядит несколько старше. Научившись с юных лет постоянно самосовершенствоваться и обладая глубокой и убежденной религиозностью, он производит впечатление человека неиссякаемой энергии. Возносясь духом, он умеет бороться с физическими страданиями, со своим постоянным нездоровьем. И хочется надеяться, что он совершит еще немало дел во славу Русской Православной Церкви.

АНТОНИНА ШАПОВАЛОВА